Пожалуй, не об одном регионе нашей страны не высказываются столь противоречивые суждения, как о Дальнем Востоке. Судите сами.
Согласно опросу газеты «Коммерсант»1, 26,76% респондентов считают, что ДВ — это территория экономического прорыва. Немногим меньше (18,83%) опрошенных называют этот регион кладовой полезных ископаемых. Но подавляющее большинство (54,41%) уверено, что ДВ для России остается нерешенной проблемой. Не знаю, участвовал ли в этом опросе Владимир Путин, но если бы участвовал, скорее всего, на этот раз он бы не согласился с большинством. Ведь на прошедшем в сентябре втором Восточном экономическом форуме Президент РФ отметил, что экономика Дальнего Востока растет опережающими темпами. «В целом по стране у нас тоже наметился довольно скромный рост промышленного производства — три десятых процента, но на Дальнем Востоке — пять», — сказал президент.
Он также обратил внимание на положительную демографическую динамику в макрорегионе: «Третий год подряд в Дальневосточном федеральном округе рождаемость превышает смертность. Все меньше жителей уезжает с Дальнего Востока. Отток еще, к сожалению, есть, но в целом по Дальневосточному федеральному округу за первое полугодие сократился в три с половиной раза».
Кроме того, Президент России сообщил, что видит на Дальнем Востоке «реальные перемены — первые, но все же значимые и обнадеживающие результаты. Мы поставили перед собой в полном смысле амбициозную, огромную по масштабам задачу: сделать Дальний Восток одним из центров социально-экономического развития нашей страны — мощным, динамичным и передовым... это — один из наших важнейших общенациональных приоритетов». Владимир Путин сообщил, что за прошедший год в регион дополнительно привлекли более 1 трлн. руб. инвестиций, начата реализация свыше 300 инвестиционных проектов.
Вот такие разные мнения об этом регионе у граждан и руководства нашей страны. А что думают о ДВФО игроки ИТ-рынка?
Особенности=проблемы?
«По многим ключевым аспектам рынок Дальнего Востока не отличается от других региональных рынков, — утверждает Юрий Ломаченков, заместитель директора по проектным продажам в регионы компании „Марвел-Дистрибуция“. — Но все же можно выделить две вещи, которые делают эту территорию особенной. Во-первых, географическая удаленность от столиц, поэтому логистика занимает немного больше времени. Во-вторых, здесь более высокая конкуренция, опять же в силу географического положения. На рынок попадает оборудование производителей из Юго-Восточной Азии, которых нет в портфеле российских дистрибьюторов».
Понятно, что географическую удаленность ДВ от центра отмечают все представители вендоров и дистрибьюторов, принявшие участие в подготовке этого материала. И особенности локального ИТ-рынка, связанные с этим, видят не только в более сложной логистике. Так, по мнению Натальи Малышко, регионального директора компании OCS Distributions, ИТ-рынку ДВ вендоры, не имеющие в регионе представителей (часто в командировки не наездишься), уделяют недостаточно внимания: «Кроме того, отдаленность от центра отражается на логистике (в основном тяжелого оборудования), увеличивая стоимость проекта, срок его реализации и период оборачиваемости денежных средств. Что касается особенностей, то на Дальнем Востоке люди особо ценят оперативные ответы и нормальные человеческие отношения».
А Константин Десслер, директор по дистрибуции дивизиона «Бытовая техника и электроника» компании MERLION, отмечает, что удаленность территории от Москвы и экономических центров Сибири приводит к ситуациям, когда местные компании, работающие на корпоративном рынке, зачастую не в состоянии самостоятельно выиграть крупный конкурс и исполнить своими силами крупный государственный проект: «В таких случаях регионалы, как правило, выступают субподрядчиками столичных интеграторов, обладающих достаточными финансовыми и интеллектуальными ресурсами».
Алексей Кравченко, генеральный директор ООО «МАСКОМ-Техлайн» (Хабаровск), объясняет эту особенность так: «Миграция квалифицированных кадров в западную часть России — одна из проблем региона. Зачастую даже высокой зарплатой не удается удержать специалистов на Дальнем Востоке. Уровень жизни и низкая информатизация региона заставляет молодых перспективных специалистов, получивших опыт и специализацию, уезжать в Москву или другие города западной части России. Кроме того, у нас практически отсутствует обратная миграция. Практически все местные ИТ-специалисты обучались в университетах Дальнего Востока у одних и тех же преподавателей с одними и теми же навыками и знаниями. Для ИТ-компаний (далее — интеграторов) повышение квалификации специалистов в Москве или Санкт-Петербурге — достаточно дорогостоящее удовольствие (перелет, проживание), в результате обучение проводится очень редко, только под определенные задачи (для получения лицензий ФСБ, ФСТЭК, под конкретный ИТ-проект и т. д.). На Дальнем Востоке проводятся либо выездные курсы производителей и дистрибьюторов, либо вебинары. Но уровень восприятия информации на вебинарах гораздо ниже, чем при личном общении со специалистами и преподавателями, а выездных мероприятий, которые проводят действительно квалифицированные инженеры и специалисты, немного».
Выделяет эту проблему и Александр Захаров, директор департамента управления проектами компании «ЛАНИТ-Партнер» (Хабаровск): «Большие проекты интересны и представителям западных регионов, которые имеют серьезный опыт и компетенции. Аналогичные (по уровню экспертизы) дальневосточные компании можно посчитать по пальцам. Большинству просто негде и не на чем было учиться и тренироваться. Добавим к этому практически полное отсутствие крупных учебных и тестовых центров, дорогой проезд и в целом обучение. Отсюда — кадровый голод, невозможно найти постоянного применения компетенций специалистов, и, как следствие, последующий их отъезд на Запад. Там и условия (хорошая транспортная доступность, близость Европы, знаний, компетенций и т. п.), и качество жизни, конечно, выше, чем тут».
При этом Наталья Малышко замечает, что в последнее время рынок Дальнего Востока стал более привлекательным для компаний, исторически работавших только в западной части нашей страны и ранее не уделявших особого внимания региону: «И это несмотря на сокращение самостоятельных закупок территориальными подразделениями федеральных компаний и переводом крупных закупок ИТ-оборудования в центральные офисы. Повышенный интерес к ИТ-рынку Дальнего Востока связан прежде всего с инвестициями, поступающими в регион как от государства, так и от иностранных инвесторов. В Приморском крае запущен механизм социально-экономического развития — Свободный порт Владивосток. В регионе утверждены девять ТОРов (территория опережающего развития), три из которых уже действуют. Все это способствует притоку инвестиций в регион и делает его привлекательным для „варягов“».
А вот Андрей Пономарев, руководитель IBM Урал, Сибирь, Дальний Восток, уверен, что нехватка кадров и слабая конкуренция во многих сегментах экономики — это основная причина низкого уровня ИТ на данной территории: «Мало кто задумывается об оптимизации бизнеса и еще меньше об использовании ИТ для этого. Региональных партнеров не так много, а компетенций в передовых технологиях не хватает. При этом мы понимаем, что этот регион довольно перспективен для роста».
«Если говорить о рынке бытовой техники и электроники Дальнего Востока, то на него большое влияние оказывает наличие региональных складов компаний-производителей и близость Китая, — продолжает Константин Десслер. — По уровню логистической доступности рынок Дальнего Востока делится на три большие части. К первой относится юг региона, включая южную Якутию, — области, по которым проходит Транссиб и БАМ. Эти районы считаются относительно благополучными в плане логистической инфраструктуры и позволяют клиентам нести меньшие затраты на доставку грузов. Значительно сложнее обстоит дело с логистикой в оставшейся части Якутии и на Сахалине. Здесь доступность затруднена, поэтому затраты на доставку резко возрастают — к расходам на железную дорогу добавляется оплата паромов, автоперевозок, а также услуг местных авиаперевозчиков. Самыми сложными с точки зрения логистики считаются Магаданская область, Камчатский край и Чукотка. Здесь (за исключением авиадоставки мелкогабаритного груза) экономически оправданна только контейнерная перевозка».
Эти же проблемы в работе с локальным рынком отмечает и Алексей Кунчевский, менеджер по работе с партнерами в Дальневосточном федеральном округе подразделения IT Division в России и СНГ компании Schneider Electric: «В некоторые труднодоступные районы, например в Якутию, очень сложно доставить что-либо из-за отсутствия дорог: добраться туда можно по зимнику, а летом — только вертолетом или на вездеходах. Все это увеличивает время и стоимость груза — это основное отличие дальневосточного рынка от рынков других регионов».
Похожий взгляд на особенности региона и у Дениса Коврижина, коммерческого директора дивизиона Дальний Восток компании «Компьютерный центра ДНС»: «Прежде всего удаленность от Москвы, откуда поступает подавляющая часть закупаемого товара, означает более длительные сроки поставки и большую стоимость логистики. Все это формирует особенности конкурентной среды: меньшее количество участников рынка (крайне мало федеральных игроков), более высокие цены на товар, медленнее доставляется товар клиенту. Небольшая численность населения (потребителей) и низкая его плотность (крупных городов мало и расстояния между ними большие) сочетаются с более высокой стоимостью жизни (всех прочих товаров потребления), что заставляет потребителя платить дороже за цифро-бытовые устройства».
Интересно, что Дмитрий Левит, директор компании «А-Эл-Джи Софт» (Благовещенск), высказывает прямо противоположную точку зрения: «Малое количество крупных предприятий и низкие доходы населения продвигают бюджетный и низкоценовой товар».
«Основные особенности ИТ-рынка Дальнего Востока связаны с географией региона, плотностью населения и наличием информационных каналов, — поддерживает коллег Антон Подоба, региональный представитель по Дальнему Востоку, EMC Россия и СНГ. — Следствие этого дисбаланса — слабое развитие информационных магистральных и региональных каналов связи, в основном спутниковые низкоскоростные каналы. С одной стороны, это требует децентрализованной ИТ-инфраструктуры предприятий, работающих в разных регионах Дальнего Востока, что обеспечивает непрерывность бизнес-процессов. С другой стороны, при низкой плотности населения требуется дешевизна ИТ-решений при максимальной производительности. Поэтому что касается ИТ-решений, то на Дальнем Востоке — это рынок высокой конкуренции, где основными параметрами являются цена и совокупная стоимость владения, рассчитанная на несколько лет. Также особое внимание уделяется качественной гарантийной и технической поддержке, поскольку удаленность региона делает это требование обязательным для безаварийной работы ИТ-систем».
Сказанное выше подтверждает и Алексей Кравченко: «На Дальнем Востоке есть такие места, куда можно попасть только по „зимнику“ или, наоборот, только летом, а есть такие, куда можно улететь и задержаться надолго из-за нелетной погоды, например Охотск или населенные пункты Курильских островов. Есть точки, до которых невозможно добраться одним видом транспорта, допустим, в Козыревск (Камчатский край) нужно лететь сначала на самолете, потом — на вертолете. Та же ситуация и с доставкой грузов. А это значительно увеличивает и сроки выполнения работ, и их стоимость. Кроме того, в регионе отсутствуют крупные склады дистрибьюторов и вендоров, т. е. ассортимент оборудования и материалов, имеющихся в наличии во Владивостоке или Хабаровске, очень ограничен, и многие позиции приходится везти издалека: в лучшем случае — из Новосибирска, а обычно — из Москвы или Санкт-Петербурга. В итоге доставка оборудования (и комплектующих) может стоить дороже, чем сам товар.
Замечу еще: в регионе не хватает хороших каналов связи. Что говорить, если в Магадан оптическая линия связи с материка пришла только в декабре 2015 г., обещают, что осенью 2016 г. „оптика“ придет и в Петропавловск-Камчатский. Во многих населенных пунктах, удаленных от административных центров, до сих пор пользуются дорогой спутниковой связью с невысокой пропускной способностью, которая еще и очень зависима от погодных условий. А если необходимо обновить ПО или выполнить удаленные работы по настройке оборудования (так как физически добраться в эти населенные пункты очень тяжело)... Гораздо лучше обстоят дела в Хабаровском и Приморском краях, Сахалинской и Амурской областях, ЕАО, но и здесь количество предложений от операторов связи очень ограниченно. Если краевые столицы и крупные города еще могут похвастаться выбором тарифов разных провайдеров, то в удаленных районных центрах таких операторов обычно один или два и высокая стоимость услуг».
Анатолий Гуревич, директор АСКОН-Интеграция (у компании есть филиал во Владивостоке), рассказывает, какие отличия видит его компания: «Все важные события в сфере инженерного ПО и корпоративной автоматизации, все инициативы появляются в центральной части России и на Урале, а Дальний Восток всегда был на периферии интересов САПР-компаний. Причины тому — невысокий потенциал промышленности (по крайней мере, не сопоставимый по объемам с Уралом и Сибирью), неблагоприятный для развития промышленности инвестиционный климат. До 2015 г. местные предприятия выделяли крайне мало средств на автоматизацию инженерной деятельности. Но сейчас этот сегмент ИТ-рынка ДВ начинает оттаивать. Лучше всего себя чувствуют предприятия оборонно-промышленного комплекса. Средства по гособоронзаказу распределяются по всей стране, но если на Урале и в Сибири рынок ожил три-четыре года назад, то на Дальний Восток эти финансовые вливания пришли только в 2015 г. Предполагалось, что подготовка и проведение саммита АТЭС во Владивостоке в 2012 г., строительство моста на остров Русский привлекут инвестиции в местную промышленность, но ожидания не оправдались, так как многие работы выполнялись подрядчиками из других регионов, поэтому всплеска в местной экономике не произошло».
По мнению Сергея Ильясова, коммерческого директора компании «Тензор» (Хабаровск), общими проблемами для всех регионов, входящих в ДВФО, можно считать сильную зависимость от бюджетных поступлений, малое количество мелких и средних компаний, централизованную систему поставок из Москвы крупным федеральным клиентам.
А вот Константин Воробьев, коммерческий директор ГК «Акцент» (Владивосток), говорит об особенностях не всего ДВ, а своего региона: «Приморье, к счастью для нашей компании, отличается от соседних субъектов и большим к нему интересом федерального центра, и большим количество реализуемых на территории программ развития, наличием логистических объектов, таких как порты, в которых жизнь не затухает никогда. В этой связи мы не испытываем настоящего дефицита в притоке инвестиционных ресурсов, а потому волатильность экономики у нас ниже, чем в среднем по стране, что весьма благоприятно влияет и на наш бизнес тоже».
При этом если смотреть глобально, то особых отличий ИТ-рынка Дальнего Востока от других регионов страны нет, считает Андрей Азенс, руководитель филиала компании «Тайле» во Владивостоке: «Местные ИТ-компании работают с теми же потребителями: розничными, корпоративными и государственными. Розничные продажи давно легли на плечи крупных сетей: ДНС, „Эльдорадо“ и т. д. В корпоративе значительную долю занимают поставки „под заказ“. Достаточно даже ходовых товаров (в регионе практически нет складов большинства ИТ-дистрибьюторов, а партнеров, готовых самостоятельно поддерживать товар в наличии, единицы). Точкой развития локального рынка, как и в других регионах страны, стал государственный сегмент. На втором Восточном экономическом форуме много говорилось о приоритетном внимании государства к развитию ДВ, о реализации в ближайшие годы государственных инфраструктурных проектов и связанных с ними частных работ. Все это, безусловно, будет способствовать развитию ИТ-рынка региона. Но не нужно забывать, что значительная часть проектов федеральных государственных структур отойдет к их традиционным партнерам из западной части страны, в том числе из Москвы».
При этом, как отмечает Олег Черноморцев, генеральный директор компании ВБК (Владивосток), объем дальневосточного ИТ-рынка значительно меньше, чем других федеральных округов: «Для себя мы выделяем четыре перспективных региона: Приморский и Хабаровский края, Сахалинская область, Якутия».
Сколько вешать в граммах?
Говоря об абсолютных показателях объема ИТ-рынка всего ДВФО, его игроки дают очень разные оценки: от 2 млрд. в год до 5 млрд. руб. в месяц. Поэтому, наверное, в данном случае будет правильнее говорить об относительных данных.
«По нашим оценкам, рынок ДВ составляет около 5% общероссийского. Соотношение наших продаж в этом регионе примерно 30/70 в пользу ритейла. Помимо местных игроков и компаний федерального уровня здесь довольно успешно работают розничные сети Сибири, Урала, Поволжья. В проектном бизнесе кроме столичных интеграторов представлены сибирские и уральские», — утверждает Юрий Ломаченков.
Дмитрий Левит согласен с таким делением долей продаж в регионе. А по мнению Сергея Ильясова, соотношение сегментов ИТ-рынка ДВ прямо противоположное: «7/3 в пользу корпоративных продаж». При этом он отмечает, что, по его ощущениям, оборот в рознице за 2015–2016 гг. снизился на 40–50%.
В российском бизнесе Schneider Electric Дальний Восток занимает примерно 2–3%. «Разделить продажи по секторам сложно, поскольку все зависит от структуры финансирования, — комментирует Алексей Кунчевский. — Если реализуются крупные федеральные проекты, то они занимают большую долю рынка, а если федеральных денег становится меньше, то на первый план выходят коммерческие проекты. Среднее соотношение: 60% к 40% или даже 70% к 30% в пользу федеральных».
Соглашается с коллегой и Антон Подоба: «Большую долю в услугах ИТ-компаний сегодня занимают государственные заказы, это примерно треть всех. Крупный бизнес уходит в Москву, местным интеграторам и поставщикам мало что остается. Многие компании, например крупные банки, делают выбор в пользу централизованных заказов. Что касается среднего бизнеса, здесь все более или менее стабильно: сильного роста, конечно, нет, но в целом ситуация неплохая, какие-то компании уходят, какие-то приходят. Появилось множество новых игроков — сельскохозяйственные, производственные, добывающие и строительные предприятия. С недавних пор наш регион стал еще и местом реализации „целевых программ“, даже в кризис государство продолжает выделять средства на развитие и модернизацию».
Несмотря на всё это, Алексей Кравченко подтверждает, что объем дальневосточного рынка, который приходится на местных интеграторов, не очень велик и продолжает снижаться: «Связано это, во-первых, с текущей экономической ситуацией в стране. Кроме того, большинство промышленных предприятий, заводов, компаний, банков ДВ приобретено и продолжает приобретаться крупными российскими компаниями с центрами принятия решений и финансовой ответственности в Москве или других городах западной части страны. В результате интегратор определяется в центре, а местных ИТ-руководителей ставят перед фактом. Проекты федерального уровня в сфере ИТ, которые реализуются в регионе, направлены в том числе и на обеспечение рабочими местами жителей ДВ. Но зачастую тендеры выигрывают московские компании (местным тяжело конкурировать с ними по финансовым возможностям), которые привлекают наших игроков на низкооплачиваемые монтажные работы, а основные денежные средства остаются в Москве».
Соглашается с коллегой и Александр Захаров: «В крупном корпоративе все сильнее закупки смещаются на федеральный уровень, регионам „закупать“ оборудование, решения и участвовать в строительстве не дают, почти всё в столице. Соответственно очень часто размер поставки таков, что дальневосточные компании не смогут потянуть его самостоятельно. Их потом по субподряду привлекают на выполнение работ. А в ситуации с небольшими и средними закупками часто идет „бойня“, в которой также чаще всего выигрывают компании с Запада. В общем присутствие последних в ДВ увеличилось, чувствуется, что на всех объемов на западе страны уже не хватает».
Кто все эти люди?
Казалось бы, в таких условиях все сильные ИТ-компании региона должны быть известны. Тем не менее, оценивая количество партнеров, работающих на данной территории, вендоры и дистрибьюторы приводят совершенно разные цифры.
«Марвел-Дистрибуция»: «По нашим данным, на рынке Дальнего Востока работает порядка тысячи ИТ-компаний».
ЕМС: «На рынке ДВ около 20 крупных ИТ-компаний».
Merlion: «Мы опираемся на сеть из порядка трех сотен клиентов».
OCS: «Всего в регионе работают около 150 ИТ-компаний, включая региональные представительства и филиалы федеральных интеграторов».
Schneider Electric: «Всего на Дальнем Востоке у нас около 60 партнеров, которые так или иначе продают ИТ-оборудование. Из них крупных не более пяти».
Единственное, о чем они не спорят, так это о месте сосредоточения сильнейших. Самые заметные игроки представляют Южно-Сахалинск, Владивосток и Хабаровск. Причина очевидна — это крупнейшие города Дальнего Востока, здесь сосредоточены основные проекты и финансовые потоки.
«А Приморский край — это еще и идеальный логистический центр, форпост РФ на Дальнем Востоке и в Азиатско-Тихоокеанском регионе, что сказывается на специфике развития, в том числе и рынка интеграции», — напоминает Антон Подоба.
Кроме того, в указанных городах располагаются центры принятия решений крупных региональных заказчиков.
«Конечно, есть исключения, вроде предприятий ВПК, которые рассредоточены по всему региону, — комментирует Наталья Малышко. — Но в каждом городе невозможно держать полноценную команду высококвалифицированных специалистов, их в ДВ не хватает, проще отправить людей в командировку на конкретный проект. Это также становится одной из причин, почему крупнейшие игроки присутствуют только в административных центрах».
При этом, как отмечает Сергей Ильясов, в Хабаровске активно работают 15–20 компаний. Примерно такую же оценку «своему кругу во Владивостоке» дает и Дмитрий Герман, генеральный директор компании «Инфорком» (Владивосток).
О 20 заметных компаниях и еще порядка 60 более мелких (не считая совсем уже мелкие лавочки) заявляет Денис Коврижин: «Во всех более-менее значимых городах ДВ есть сильные компании (как минимум мы :)). В последнее время активно расширяется „М.Видео“ (был один магазин в Благовещенске, в этом году открыли второй во Владивостоке и планируют открыть еще два, в том числе в Хабаровске) — за последнее время это самое крупное изменение в конкурентной среде ДВ. Как уже говорилось, городов немного и в них сосредоточена большая часть населения, мелкие населенные пункты не имеют своего ИТ-пространства и включаются в рынок ближайшего крупного города».
Если же говорить о городах, не указанных выше, то по оценке Романа Осадченко, генерального директора компании КИТ (Благовещенск), и Дмитрия Левита, в Благовещенске работает около 10 ИТ-компаний. При этом, как отмечают респонденты, на ДВ есть достаточно сильные компании, которые действуют только в своем городе и занимают там значительную долю (пока туда не добрались федеральные сети). К таким они отнесли «Формозу ДВ» из Белогорска (второй по величине город области).
Мы попросили участников статьи назвать по 10 самых сильных игроков розничного и корпоративного ИТ-рынка ДВ. Вот какой список у нас получился.
Среди местных интеграторов выделяют:
- в Хабаровске: «Дата Центр»; 2К; ДРСЦ «Компьюлинк»; «ЛАНИТ-Партнер»; МАСКОМ; «Монлайн»; «Наутилус»; Софтлайн; «Тензор»; «Техлайн»; «Технотрейд»;
- во Владивостоке: «Акцент»; «АртЛайн»; «АСК компьютерс»; «Битроникс»; ВБК; «Инфорком»; «Фарпост»;
- на Сахалине: «Компьютерный салон»; «Крильон-Сервис»; «Тезона бизнес солюшнс»;
- в Петропавловске-Камчатском: КИТЦ;
- в Благовещенске: GS«;
- в Якутии — филиал новосибирской компании «Компьютеры и сети».
Среди «варягов», которые активно работают на корпоративном рынке ДВ, местные игроки выделяют «Техносерв», КРОК, AT Consulting, НТЦ «Атлас».
На региональном розничном рынке работают в основном ДНС и его дискаунтер — «Технопойнт», а также «М.Видео», «Эльдорадо», «Домотехника», МТС, «Связной», «Евросеть», «В-Лазер», «А-Эл-Джи Софт», «Сотовый Мир», «АЛЛО», «СемьСот», А11, «Оргтехника» и «Народная Компания».
Розница — отдельно, корпоратив — отдельно
Описывая тенденции в локальной рознице, Денис Коврижин отмечает: "Особенностями можно считать то, что все еще популярны чисто компьютерные магазины 100–300 кв. м формата street-retail, они имеют немалую долю оборота в отличие от Центрального региона, где торговля давно сместилась в крупные ТЦ с большими цифро-бытовыми магазинами более 1 тыс. кв. м. На ДВ крупные ТЦ еще не победили. Магазины компании ДНС — типичные для ДВ (по формату, оформлению). Другая особенность — меньший интерес к новым гаджетам, если так можно сказать, выбор более скромен и провинциален в целом. Что касается производителей, то более популярны корейские и японские бренды (Sony, Samsung, LG), меньше европейские (Hansa, Indesit, Philips, Moulinex) и российские («Бирюса˝, «Лысьва˝). Продолжаются тенденции прошлого года: снижение интереса к чисто компьютерной технике (компьютеры, ноутбуки), а также цифровым камерам и планшетам и усиление внимания к смартфонам новых линеек, камерам гоу-про и иным гаджетам. В целом умеренное потребление, без резких скачков вниз (нет обвала продаж к прошлому году) или вверх (бума также не наблюдается)».
Тем не менее Роман Осадченко и Дмитрий Левит отмечают рост интереса к магазинам формата выставочного центра, в котором можно оценить технику, не подзывая консультанта, или отделам в крупных торговых центрах с большой площадью, с открытым доступом к товару и большим ассортиментом. При этом, по словам последнего, в этом году произошло смещение продаж в сторону низкого ценового диапазона, практически не покупаются мощные акустические системы. Дополнительные услуги также приобретаются неохотно.
А описывая портрет покупателя, он отмечает, что люди приобретают компьютерную технику на волне смены поколений ПК, в том числе и в связи с выходом новых игр, а также в качестве замены сломавшегося оборудования: «В кредит покупают мало. Стараются уложиться в те деньги, которые есть сейчас, поэтому — подешевле и часто в ущерб качеству. Оживился рынок частных объявлений по продаже техники б/у».
Об уменьшении доли покупок в кредит говорит и Роман Осадченко.
«За компьютерами больше приходят люди среднего возраста (для детей/школьников берут) и продвинутые игроманы (собирают мощные игровые станции), в то время как более молодое поколение выбирают ноутбуки или и вовсе делают выбор в пользу хорошего смартфона среднего и дорогого ценовых сегментов, — утверждает Денис Коврижин. — Кредиты держатся на стабильном уровне в 15–18% оборота. Люди достаточно сильно „закредитованы“, но выплачивая один кредит, берут другой. Например: средний срок морального устаревания телефона и кредита по нему нередко совпадают. Портрет потребителя не особенно изменился, происходит постепенное увеличение его возраста, т. к., во-первых, все больше поколение пожилых людей начинают „дружить“ с компьютерами, а, во-вторых, взрослеет поколение 70–90-х, которые были молодыми, когда ИТ ворвались в российскую жизнь».
Не менее интересна ситуация и в корпоративном сегменте дальневосточного ИТ-рынка.
По замечаниям его игроков, основные потребители ИТ — это ресурсо-ориентированные компании: газовые, нефтяные, энергетические.
«ИТ-бюджет государственных заказчиков сократился весьма значительно по сравнению с периодом до 2014 г., — отмечает Сергей Ильясов. — Остались только федеральные проекты, реализацией которых занимаются компании из Москвы и их региональные представители. Основа закупок в коммерческих фирмах — товары, предназначенные для эксплуатации основного оборудования, проекты, нацеленные на минимизацию издержек».
Поддерживает коллегу и Дмитрий Левит: «Все корпоративные клиенты снизили свои расходы. Приобретают в основном запчасти и расходные материалы. Технику покупают только взамен сломанной. Особенно сильно сократили закупки муниципалитеты, образование, медицина, культура, силовые структуры. Мелкий бизнес не расширяется, и новая техника им тоже не нужна. Продолжают расширяться крупные торговые сети, особенно продовольственные и аптечные. Неплохо покупают добывающие предприятия, но они испытывают проблемы с оплатой и поэтому просят отсрочку платежа. „Чужие“ поставщики больше играют в конкурсах на поставки отделениям федеральных фондов, компаний, банков. Они „прописывают“ свое оборудование и тягаться с ними очень трудно».
«Все поставки в федеральные службы — таможенную, налоговую, миграционную, судебную систему — централизованные, денег им оставили только на расходные материалы и комплектующие, а это совсем небольшая сумма, — дополняет Олег Черноморцев. — Основные потребители: энергетический сектор, крупные корпорации, органы исполнительной власти, медицинские и образовательные учреждения. Стоит отметить, что и здесь все направлено на централизацию — все больше закупок проводит Москва».
А по мнению Дмитрия Германа, у «якорных» клиентов (таких как завод «Прогресс» им. Н.И. Сазыкина в Арсеньеве или завод «Звезда» в Большом камне) проблем практически нет: «Все они в той или иной мере остаются потребителями широкого спектра ИТ. Конечно, бюджеты ограниченны, но они продолжают заказывать ИТ-системы начиная от DATA-центров. Приведу яркий пример реализации крупного (для нас) проекта по проектированию и оснащению ИТ и инженерными системами новых дилерских центров Саммит Моторс TOYOTA и Lexus во Владивостоке и Хабаровске. Полный цикл проекта, от начала проектирования до ввода в эксплуатацию, составил в 2015 г. менее года! Вот это пример заинтересованности заказчика и квалификации исполнителя. И примеры проектов „с другой стороны Луны“: приморский Океанариум — пять лет (открыт 06.09.2016), гостиница Hyatt во Владивостоке — уже пять лет (еще не сдана). К вопросу о локальных компаниях и клиентах. Все компании с федеральной структурой подвержены „влиянию“ со стороны Центра. ААК „Прогресс“ — это „Вертолеты России“, Завод „Звезда“, ДЦСС, это сейчас Роснефть. Большие компании — крупные решения — серьезные исполнители. Думаю, что амбиции большинства локальных компаний не распространяются на решения по разработке и внедрению ИТ-систем масштаба таких крупных предприятий. Хотя пара-тройка компаний из Владивостока вполне способна и на такое».
Не видит поводов для уныния и Константин Воробьев: «Заказчики продолжают вкладываться в автоматизацию бизнес-процессов. Хотя предпочитают поддерживать старую инфраструктуру. Спрос сохранился в госсекторе, ритейле и логистике, появился в сельском хозяйстве, что, на наш взгляд, связано с федеральными и региональными программами поддержки и развития этого сектора экономики. Но общий тренд на урезание ИТ-бюджетов налицо».
При этом, как отмечает Александр Захаров, заказчики, которым необходимы сложные решения, все так же ищут надежных поставщиков в лице интеграторов. «Если же говорить о поставках „ширпотреба“, то падение рынка остановилось: многие компании как играли в „0“, так и продолжают играть. Ниже опускаться уже просто некуда. Заказчики в большей степени обращают внимание на практичность (функциональность, полнота решения, качество, удобство) и цену, т. е. если есть более дешевый аналог при сохранении функционала, то чаще всего выберут его. Если аналога нет (особенно это относится к высоконагруженным системам и ПО), то цена не всегда играет ключевую роль. В настоящий момент внимание к ДВ пока наиболее заметно в сегменте капитального строительства (особенно околосырьевых производств) и „строек века“. Возможно, впоследствии они и принесут плоды нашему рынку. Развитие ТОРов тоже внесет свой вклад. Всему свое время, это колесо должно раскрутиться, а через какое-то время увидим эффект. Тем более что раньше Дальний Восток финансовым вниманием несколько обделяли. С другой стороны, в настоящий момент, вкладывая в одно, другое режут (госбюджеты), во многих регионах денег нет, бюджеты снижают, многим едва хватает на поддержание текущей деятельности, а некоторым и на это не хватает. Заказчики закупают, зная, что денег на это нет, поэтому платят только по судебным решениям».
Антон Подоба так объясняет сложившуюся ситуацию: «Падение рубля существенно сказалось не только на ранее проработанных проектах, но и на реализуемых. Без достижения стабильной стоимости зарубежных интеграционных продуктов (они остаются основными практически в каждом из проектов) тенденция будет негативна. Вкупе с заказчиками, попавшими под санкции, и общим снижением экономической активности (в некоторых отраслях это следствие нестабильности курса валюты) все это обуславливает сдержанно-негативный прогноз по многим направлениям. Растущих направлений сильно поубавилось. Сегодня многие переходят на вычислительное оборудование азиатских вендоров. В то же время восточные производители не так давно работают в России, и их сервисные возможности пока не соответствуют уровню, а качество не всегда оправдывает ожидания заказчиков. И поэтому последние, чтобы предотвратить риски проектов, предпочитают дополнительно получать сервисные услуги от российских интеграторов».
Алексей Кунчевский, подводя итог вышесказанному, резюмирует: «Крупные федеральные заказчики работают в основном с московскими дилерами и системными интеграторами. Местные ИТ-компании ориентируются на здешний бизнес и работают либо на субподряде у федеральных партнеров, либо в кооперации с ними — забирают все работы, связанные с постоянным присутствием в регионе. На местном уровне деньги также выделяются, и обычно местные заказчики стараются привлечь местных партнеров».
О поставщиках
И последнее, о чем хотелось бы рассказать. О том, как с таким удаленным регионом работают вендоры и дистрибьюторы. Ведь, по заявлению Антона Подоба, заказчики на Дальнем Востоке склонны выбирать решения тех вендоров, которые имеют представительства в этом регионе. А партнерам, как отмечает Алексей Кунчевский, стало сложнее работать, поскольку денег в здешней экономике сейчас меньше: «До кризиса по многим проектам они обходились своими ресурсами: сами все проектировали и считали, сами обращались за ценами к дистрибьютору. Рынок был более насыщенным, а сейчас идет активное взаимодействие с вендором. Все крупные продажи так или иначе завязаны на нас: партнеры просят специальные цены или какие-то условия по защите сделки, им необходимы технические консультации и т. д.».
Увы, но далеко не у всех поставщиков есть региональные представительства на ДВ. Кризис также внес свои коррективы: «Сильно сократилось количество вендоров в Хабаровске. Закрыли свои представительства Microsoft, Cisco, APC. Из крупных остались представители HP и Lenovo, — отмечает Сергей Ильясов. — Количество представителей дистрибьюторов стабильно: MONT, „Ресурс-медиа“, „1С“, RRC, OCS. Локальный склад поддерживают только первые два».
А вот мнение представителя другого региона ДВФО: «Окончательно ушел представитель IBM, — рассказывает Александр Захаров. — По остальным существенные изменения произошли еще раньше. В то же время появился представитель Oracle, громко заявили о себе Huawei и Dell. Многие вендоры активнее продвигают продукцию, проектные скидки иногда достигают немыслимых ранее размеров — чувствуется, что конкуренция между ними усилилась. Дистрибьюторы тоже не сидят на месте, заметно серьезное увеличение числа маркетинговых акций. Многие стали гораздо заметнее, проводятся мероприятия, выездные презентации и т. п. Хотя это можно сказать не про всех. А вот в плане доставки ничего не изменилось, складов тут как особо не было, так и нет».
Местные компании утверждают, что не заметили массового исхода вендоров с территории ДВ. «А если кто-то из наших партнеров и закрыл здесь представительство, то мы продолжаем работать с ними через центральный офис», — отмечает Константин Воробьев.
Алексей Кравченко также утверждает, что существенных изменений не произошло, и описывает ситуацию следующим образом: «В связи с изменением стратегии развития IBM компания продала свои самые ходовые на Дальнем Востоке линейки оборудования в Lenovo и взяла ориентир на программные решения и услуги. Невысокая востребованность этих решений (из-за ограниченности бюджетов и плюс новое законодательство об импортозамещении) сильно сказалась на доле рынка компании в нашем регионе, что заставило ее отказаться от представителей. Зато серьезно активизировалась Huawei. Для местных интеграторов бесплатно проведены курсы по обучению sales-специалистов и инженеров. Предлагается гибкая ценовая политика. Как результат, Huawei начинает теснить конкурентов в серверном и сетевом сегментах. Обычно ближайшие представительства тех, кто закрылся, находятся в Новосибирске или Красноярске. Поэтому работать, конечно, стало тяжелее и из-за часовой разницы, и из-за отсутствия прямого контакта. Одно дело обсудить стратегию партнерства и сотрудничества по телефону или электронной почте и совсем другое — в личной беседе».
Естественно, мы попросили компанию IBM прокомментировать высказывания местных игроков. «На Дальнем Востоке мы нацелены больше работать напрямую с заказчиками, чтобы показывать те ИТ-решения, которые могут дать предприятиям непосредственную финансовую выгоду, а таких предложений в портфеле решений IBM очень много, — рассказал Андрей Пономарев. — Это требует значительных ресурсных затрат для нашей команды, нам нужно понимать бизнес-процессы заказчиков, основные финансовые и управленческие показатели, чтобы на цифрах объяснять, как и какая выгода будет получена в результате внедрения тех или иных систем. Это, надеюсь, вызовет интерес у местных партнеров, которые на данный момент не готовы вкладываться в получение новых компетенций, не видя всего объема рынка таких решений».
«Я всегда оценивал работу представительств вендоров и дистрибьюторов по их активности и искренности по отношению к регионам, — замечает Дмитрий Герман. — Одним из лучших вендоров в этом смысле на моей памяти была компания SUN, Настя Близнюк и Ратмир Трошин буквально жили одной жизнью с нами и нашими клиентами. HP в своих новых и не до конца еще сформировавшихся ипостасях также очень сильна своим постоянством — спасибо Диме Ерошенко. Из поставщиков выделю OCS, они уже пять лет в нашем регионе, очень активны, позитивны и гибки. Кстати, именно с OCS SUN часто проводила свои мероприятия во Владивостоке. С другой стороны, упомяну Treolan, которая, несмотря на нашу историческую близость, ни разу (на моей памяти) не провела ни одного мероприятия во Владивостоке».
И еще одно мнение о ситуации с представительствами вендоров в регионе. «Дальний Восток никогда не привлекал внимания разработчиков инженерного ПО, поэтому представительств зарубежных вендоров и поставщиков российского софта там не было, — вспоминает Анатолий Гуревич. — Тем не менее во Владивостоке и в Хабаровске уже давно работают филиалы компании „Сисофт“, которая занимается автоматизацией инженерной деятельности. В 2015 г. открыла офис во Владивостоке и АСКОН. Представительств других компаний, специализирующихся именно на инженерном софте, по-прежнему нет, но зато активно работают мультивендорные поставщики ПО и дистрибьюторы Softline и MONT, в продуктовой линейке которых есть среди прочего и инженерное ПО. До конца 2015 г. с ДВ работал наш офис АСКОН-Енисей, расположенный в Красноярске. Однако удаленность от промышленных центров ДФО не позволяла уделять должное внимание большому количеству заказчиков и охватить весь регион. Реализация сложных ИТ-проектов требует быть ближе к заказчикам, с тем чтобы более оперативно реагировать на их потребности. К тому же приток инвестиций в дальневосточную промышленность в 2015 г., оживление сектора ОПК, рост интереса предприятий к автоматизации показали перспективность региона, поэтому было принято решение о создании отдельного филиала».
Заметим, что и среди дистрибьюторов нашлись те, кто решился стать ближе к местным партнерам. «Наше взаимодействие с партнерами можно разделить на до и после открытия филиала со складом во Владивостоке. С его появлением взаимодействие значительно упростилось, — утверждает Андрей Азенс. — Теперь мы работаем в одном часовом поясе, многие товары из нашего ассортимента стараемся поддерживать в постоянном наличии на местном складе. Это тоже является важной составляющей поддержки партнеров, так как они экономят время на доставку продукции во Владивосток для своих заказчиков и при этом не платят за логистику ни копейки».
Дальневосточный федеральный округ
В Дальневосточный федеральный округ (ДФО) входят девять субъектов РФ: Республика Саха (Якутия), Приморский, Хабаровский и Камчатский края, Амурская, Магаданская, Сахалинская области, Еврейская автономная область и Чукотский автономный округ. ДФО — крупнейший по размерам территории федеральный округ, его площадь — 6,169 млн. км² (36,1% территории РФ).
На начало 2016 г. в ДФО проживало 6,195 млн. человек (4,2% населения страны), плотность населения — 1 чел./км2. В советское время численность населения постоянно росла за счет миграции из других регионов (в начале 90-х здесь проживало более 8 млн. человек), однако с тех пор наблюдается обратный отток. Доля городских жителей — 75,6%, они проживают в 68 городах, наиболее крупные из них: Хабаровск (611 тыс. жителей), Владивосток (607 тыс.), Якутск (304 тыс.), Комсомольск-на-Амуре (251 тыс.), Благовещенск (224 тыс.), Южно-Сахалинск (194 тыс.), Петропавловск-Камчатский (181 тыс.), Уссурийск (169 тыс.), Находка (154 тыс.), Артем (105 тыс.). Население остальных городов не превышает 100 тыс. человек.
Основу экономики ДФО составляет добыча и переработка природных ресурсов. Здесь расположены крупнейшие месторождения углеводородов, золота, алмазов, черных, цветных и редких металлов, олова, угля и других полезных ископаемых. На территории ДФО добывается 100% всего российского олова, около 100% алмазов, более 50% золота и серебра. Ведущие отрасли экономики — цветная металлургия, добыча драгоценных металлов и камней, горнодобывающая, рыбная, лесная и деревообрабатывающая промышленность, нефте- и газодобыча, машиностроение (авиастроение, судостроение и судоремонт).
Леса округа составляют 43,3% от площади всего лесного фонда России. На Дальнем Востоке сосредоточено 25% всей древесины страны и 7% объема заготовок необработанного лесного ресурса. Рыбохозяйственный комплекс ДФО является крупнейшим в России. На его долю приходится около 70% добычи всех водно-биологических ресурсов страны и 56% общероссийского производства рыбной продукции. Он обеспечивает 68% объема экспортных поставок рыбной продукции.
С начала 2000-х экономика ДФО показывает устойчивый рост, который не прерывался даже во время кризисов (так, в 2009 г. ВРП ДФО вырос на 1,5%, в то время как ВВП РФ упал на 7,6%). Неплохие показатели отмечаются и в последние годы. В 2014 г. промышленное производство в ДФО увеличилось на 5,3% по сравнению с предыдущим годом (первое место среди всех федеральных округов), в 2015 г. — на 1% (в целом по РФ спад составил 3,4%). В основном это обусловлено развитием добывающих производств и реализацией новых инвестиционных проектов.
Так, в Чукотском АО введены в эксплуатацию рудник на месторождении золота и серебра «Двойное» и горно-обогатительная фабрика на золоторудном месторождении «Майское». В Еврейской автономной области ведется освоение Кимканского и Сутарского железорудных месторождений и строительство на их базе горно-обогатительного комбината. В Сахалинской области разрабатываются шельфовые нефтегазовые месторождения: проекты «Сахалин-1» (запасы — 250 млн. баррелей), «Сахалин-2» (4 млрд. баррелей) и «Сахалин-3» (общие ресурсы газа — около 1,1 трлн. куб. м). На Сахалине в поселке Пригородном действует завод по производству сжиженного природного газа (СПГ) производительностью 9,6 млн. т в год, планируется строительство завода СПГ в селе Ильинском.
В Магаданской области расположена особая экономическая зона (ОЭЗ), в Хабаровском крае — ОЭЗ портового типа «Советская гавань». Летом прошлого года президентом подписан закон о создании свободного порта Владивосток, предусматривающий введение на территории 15 муниципальных округов Приморского края облегченного налогового, таможенного и административного режима сроком на 70 лет.
В ДФО образованы девять территорий опережающего социально-экономического развития (ТОРы): «Хабаровск» и «Комсомольск» в Хабаровском крае, «Надеждинская» — в Приморском, «Белогорск» и «Приамурская» — в Амурской области, «Михайловская» — в Приморском крае, «Беринговский» —в Чукотском АО, "Индустриальный парк "Кангалассы«"— в Якутии и «Камчатка» —в Камчатском крае. В августе подписано постановление правительство о создании ТОР «Амуро-Хинганская» в Еврейской АО.
Действует госпрограмма РФ (на 2014–2025 гг.) «Социально-экономическое развитие Дальнего Востока и Байкальского региона» с общим объемом финансирования 346,165 млрд. руб. из федерального бюджета. Правительством также утверждена федеральная целевая программа «Социально-экономическое развитие Курильских островов (Сахалинская область) на 2016–2025 гг.». Объем финансирования по ней должен ставить около 69 млрд. руб., в т. ч. 27,853 млрд. руб. — из федерального бюджета.
По данным Росстата, по итогам первого полугодия 2016 г. промышленное производство в ДФО выросло на 5,4% по сравнению с тем же периодом прошлого года (второе место после Южного ФО). При этом добыча полезных ископаемых увеличилась на 7,2%, правда, в обрабатывающих отраслях наблюдался небольшой спад — на 1%. В лидерах роста — Камчатский край (26,4%) и Сахалинская область (11%), в аутсайдерах — Амурская область (промышленное производство упало на 15%, в обрабатывающих отраслях — на 34,5%). Совокупный оборот предприятий и организаций ДФО в первом полугодии 2016 г. составил 2,6 трлн. руб., что на 4,1% больше, чем в I полугодии прошлого года. Объем инвестиций в основной капитал — 354,6 млрд. руб., на 1,7% больше, чем в I полугодии 2015 г.
Консолидированный бюджет субъектов ДФО в I полугодии 2016 г. исполнен с профицитом 60,7 млрд. руб., расходы составили 338,3 млрд. руб., доходы — 399 млрд. руб. По данным ФНС, поступление налогов и сборов в ДФО снизилось на 17,6% по сравнению с тем же периодом прошлого года и составило 366,4 млрд. руб.
По данным Росстата, за первое полугодие 2016 г. потребительские цены в ДФО выросли на 3,1%, в том числе продовольственные товары подорожали на 2,7%, непродовольственные — на 3,9%, услуги — на 2,5%. Оборот розничной торговли уменьшился по сравнению с тем же периодом прошлого года на 2%, до 578,8 млрд. руб. В расчете на душу населения было реализовано товаров на 93,4 тыс. руб. (в среднем по России — 89,8 тыс. руб.).
Денежные доходы в расчете на душу населения в целом по ДФО составили 34 103 руб. в месяц. Среднемесячная номинальная начисленная зарплата в ДФО в первом полугодии 2016 г. выросла по сравнению с первым полугодием 2015 г. на 6,2%, до 44 568 руб., реальная зарплата снизилась на 1,7%.