Тест на кризисоустойчивость

Больше года мы живем в сложных экономических условиях. На замедление темпов роста в России повлияли кризисные явления в глобальной финансовой системе. Но, конечно же, наиболее чувствительными факторами стали события на Украине и введенные в этой связи санкции. Российский рынок ИТ оказался в числе наиболее пострадавших. Фактически в последние 12 месяцев российские компании работают в режиме близком к чрезвычайному. Проблемы, с которыми столкнулись участники канала сбыта, и ситуация в различных продуктовых сегментах ИТ-рынка были подробно рассмотрены в двух предыдущих специальных выпусках CRN/RE. А каково бизнес-самочувствие системных интеграторов? В какой степени негативные тренды затрудняют их деятельность и как компании пытаются противостоять кризису и санкциям?

Среди факторов, оказывающих наибольшее влияние на бизнес системных интеграторов, Дмитрий Ведев, директор службы маркетинга Группы компаний «АйТи», называет следующие:

• сложная макроэкономическая ситуация в стране в целом, что выражается в сокращении ИТ-бюджетов в госсекторе и в экономике (к счастью, бюджеты урезаются не в разы, а, как правило, до 10%), «замораживании» до стабилизации ситуации уже одобренных проектов и пр.;
• ухудшение условий получения проектного финансирования от банков (высокие ставки, сокращение лимитов кредитования, усложнение процедур, связанных с их одобрением );
• нестабильность курса рубля. При и так небольшой маржинальности поставок в рыночных конкурсах изменения курса на 5–10% могут стать критичными для рентабельности проекта.

По словам Бориса Бобровникова, генерального директора компании КРОК, сейчас отмечается некоторое сокращение ИТ-бюджетов заказчиков, но в отличие от кризиса 2008 г. никто из них не занял выжидательной позиции. Другое дело, что интерес заказчиков сместился с поставок оборудования в сторону ИТ-услуг. Борис Бобровников сообщил, что по итогам 2014 г., компания КРОК реализовала 2050 проектов — примерно такое же количество, что и в 2013 г. При этом на фоне кризиса компании откладывают глобальные проекты и реализуют менее масштабные, дающие быстрый экономический эффект. В частности, число проектов в ценовом диапазоне от 20 до 50 млн. руб. осталось на том же уровне, что и в 2013 г.

«Если говорить о крупном корпоративном сегменте, то в сложившихся условиях многие заказчики уделять гораздо больше внимания повышению операционной эффективности, пересматривая бюджеты, в том числе на ИТ, в сторону уменьшения,— комментирует Сергей Корнеев, президент Группы компаний „Техносерв“. — В условиях сокращения финансирования при значительном падении курса рубля ИТ-директорам по-прежнему необходимо обеспечивать соответствующий уровень поддержки и развивать ИС своих организаций, но теперь в условиях крайне ограниченных ресурсов».

Он добавил, что все эти факторы заставили искать альтернативные пути реализации планов развития ИТ: использование оборудования и решений альтернативных производителей, переход на локальные программные продукты или системы, разработанные под заказ, перевод большого числа задач по сопровождению ИТ-ресурсов на внешних поставщиков услуг, переход на комплексный аутсорсинг. Сергей Корнеев также отметил, что скачок курса повлиял на многие проекты, ведь большинство ИТ-решений и продуктов закупается за рубежом. До относительной стабилизации рубля проекты проходили несколько итераций по пересчету стоимости работ. В конце 2014 г. и в первые месяцы 2015 г. многие заказчики занимали выжидательную позицию. Но сейчас ситуация постепенно выправляется. Что касается заказчиков из госсектора, то здесь, по мнению Корнеева, в 2014 г. спрос на закупки оборудования и ПО остался примерно на том же уровне. Было лишь небольшое снижение, порядка 5%. Меньше всего пострадали заказные разработки, в частности специальные прикладные системы, которые считаются ядром автоматизации ведомств. Это наиболее критичные для клиентов системы, и как правило, расходы на их эксплуатацию сокращают в последнюю очередь. «Мы видим это на примерах таких наших заказчиков, как ФМС и Росфинмониторинг», — сообщил Корнеев.

Мурат Маршанкулов, генеральный директор компании «ЛАНИТ-Интеграция», считает, что на действия заказчиков влияет не столько кризис, сколько неопределенность. Поэтому сейчас многие из них пересматривают бюджеты и откладывают крупные инвестиционные проекты. Тем не менее уже начатые почти никто не останавливает. Более того, в прошлом году значительно увеличилось число запросов на проекты по квалифицированному внедрению ранее закупленного оборудования и ПО, доработке существующих систем, аудиту, оптимизации. Это значит, что заказчики хотят повысить отдачу от сделанных инвестиций.

«Наши клиенты неоднородны, поэтому ситуация в каждом сегменте своя, — говорит Валерий Шандалов, президент Группы Optima. — Мы сейчас работаем в основном с госсектором и с ТЭК, занимаемся крупными инфраструктурными проектами в нефтепереработке, нефтехимии, энергетике, реализуем также проекты в области автоматизации транспортировки углеводородов. Это крупные для своих отраслей начинания, и наверное, ситуация с их финансированием обстоит лучше, чем в среднем по рынку. Но в целом ИТ-отрасль не выглядит благополучно: тут и там слышишь, что кто-то планировал, скажем, полностью обновить ИТ-инфраструктуру, но из-за кризиса, изменившегося курса рубля или проблем с кредитованием сделать этого не может».

Как подчеркивает Вадим Козырев, руководитель направления разработки инфраструктурных решений департамента вычислительных комплексов «Ай-Теко», существующие на российском рынке тенденции связаны с санкциями и импортозамещением. В 2015 г. произошли заметные изменения: несмотря на сокращение числа контрактов на поставки, вырос объем услуг по оптимизации ИТ-систем, инфраструктуры и стоимости владения ИТ-решениями. Также увеличился объем рынка продуктов, которые еще в 2013–2014 гг. рассматривались как нишевые и не могли претендовать на серьезное внимание со стороны заказчиков.

«С середины 2014 г. и по настоящее время российский рынок существует в условиях кризиса. Это, безусловно, негативно отражается на деятельности большинства компаний, — говорит Виктор Киндер, директор департамента системной интеграции AUVIX. — Наша компания в этом плане не исключение. Если говорить о прошлогодних проектах, то они были выполнены в полном объеме, их общее количество уменьшилось незначительно».

Виктор Киндер добавил, что среди заказчиков были как клиенты из госсектора, так и коммерческие структуры. Наибольший объем реализаций в госсекторе пришелся на силовые структуры и сферу образования. В коммерческом сегменте выполнялись проекты в банках, строительных компаниях и девелоперских фирмах. Если говорить о начале 2015 г., то здесь, по словам Виктора Киндера, речь пока не идет о полном замораживании или отказе от реализации намеченного, скорее имеет место неопределенность с бюджетами в результате падения рубля. Пересматриваются как сроки финансирования, так и технические решения.

«Когда прогнозируется спад рынка, корпорации ограничивают инвестиционные вложения и отдают приоритет операционным, которые призваны повысить эффективность работы. Практически все наши крупные корпоративные клиенты внесли те или иные коррективы в свои ИТ-бюджеты, — сообщил Юрий Бяков, председатель правления группы „Астерос“. — Одни пошли по пути прямого сокращения, другие заморозили инвестиционно ёмкие проекты с долгосрочной окупаемостью, третьи перераспределили бюджет в пользу „экономных“ моделей потребления ИТ-услуг, таких как поддержка и сопровождение ИТ-инфраструктуры аутсорсинговыми фирмами. Могу сказать, что крупные инженерные проекты, связанные с возведением объектов спортивной инфраструктуры, офисов, отельных комплексов, а также интеграционные проекты по автоматизации бизнес-процессов не остановились, работы по ним продолжаются. Другой вопрос, что управлять такими проектами стало сложнее , в том числе по части закупок, поставок, выполнения требований клиентов».

По оценке Андрея Шапошникова, заместителя директора по развитию бизнеса Центра проектирования вычислительных комплексов компании «Инфосистемы Джет», нынешняя ситуация характеризуется следующими факторами:

• уменьшились объемы финансирования, в частности, из-за курсовой разницы сократились долларовые бюджеты. Изменился сам состав ИТ-проектов — сегодня для многих заказчиков приоритетом становится не развитие, а сохранение текущего уровня предоставления ИТ-сервисов;
• некоторое количество заказчиков оказалось напрямую под санкциями, что существенно ограничило состав вновь внедряемых решений и заставило серьезно задуматься о поддержке или адекватной замене уже функционирующих систем;
• заказчики, еще не подпавшие под санкции, всерьез задумались о своих действиях в случае ухудшения ситуации.

Короткий испуг

Введение санкций для многих игроков ИТ-рынка стало неожиданностью. Ну ладно, когда Запад таким образом пытается повлиять на страны, причисленные к «оси зла». Но нас-то за что? Впрочем, шок длился недолго. Во-первых, санкции коснулись далеко не всех , и во-вторых, российские фирмы довольно быстро нашли другие сферы для бизнеса. В итоге о больших потерях речь пока не идет.

«Фактор санкций сегодня можно отнести к „локальным“ проблемам, затрагивающим лишь отдельных заказчиков, — считает Дмитрий Ведев. — По итогам 2014 г. бизнес группы компаний „АйТи“ в рублевом исчислении вырос на 2%. Мы сознательно в IV квартале 2014 г. отказывались от корпоративных поставок зарубежного оборудования и ПО, понимая, что при такой ситуации на валютном рынке исполнить проекты с прибылью не получится, а риски понести убытки очень велики. Это, безусловно, привело к общему и достаточно заметному сокращению бизнеса группы в области ИТ-инфраструктуры. Но значительный рост по направлению сервисов (заказная разработка, внедренческий консалтинг, аутсорсинг) и собственных продуктов (прежде всего ЕСМ) позволили в итоге увеличить бизнес на 2%».

Яков Скатков, коммерческий директор компании «Открытые технологии», утверждает, что влияние санкций сильное. Проявляется это и в замораживании бюджетов, и в приостановке закупок оборудования со стороны компаний, попавших в санкционные списки, и в приостановке реализации некоторых проектов, требующих принятия решений по импортозамещению.

По мнению Бориса Бобровникова, влияние санкций на компанию КРОК неоднозначно. Безусловно, они тормозят бизнес, и происходит это прежде всего из-за недополучения заказов на оборудование от крупных клиентов, которые попали в «черный» список. С другой стороны, это вызвало интерес к проектам на открытом ПО.

Дмитрий Ведев добавил, что и интеграторы, и большинство заказчиков воспринимают нынешнюю ситуацию как рабочую, хотя и непростую. В целом бюджеты на поддержку и сопровождение ИТ-систем остаются на уровне 2014 г или даже немного увеличиваются, чтобы компенсировать снизившийся курс рубля. А вот с расходами на развитие ситуация хуже. Многие проекты откладываются, сроки их обсуждения и согласования увеличиваются.

«Мы скорее чувствуем рост цен на импортное оборудование и стремление заказчиков хеджировать риски, перейдя с западного оборудования на, скажем так, „восточное“, — говорит Валерий Шандалов. — Мы не только системный интегратор, но и вендор. Для ряда своих проектов производим и внедряем собственное оборудование. Для других проектов используем устройства тех изготовителей, потенциальные санкционные перспективы которых стремятся к нулю. Например, при внедрении систем видеонаблюдения в Московском метрополитене мы использовали камеры Samsung».

Виктор Киндер разделяет точку зрения, что в целом на рынке есть сложности с поставкой оборудования и ПО, но во многих сегментах они незначительны. Основная проблема — скачок курса валют и возникшая ситуация неопределенности. Интеграторы видят сокращение бюджетов по многим направлениям и осторожное поведение клиентов. «AV-проекты — это часть бизнес-процессов наших заказчиков. Если ситуация на рынке неблагоприятна, нет роста и заказчик нацелен на оптимизацию бизнеса, сокращение расходов, то ИТ-бюджеты будут направляться на решение других задач, — говорит Виктор Киндер. — В своих решениях мы используем импортное оборудование, поэтому рост курса доллара и негативная макроэкономическая ситуация будут отрицательно сказываться на нашем сегменте».

РДС — Россия делает сама

Этот слоган хорошо знаком технарям старшего поколения. Позволю себе небольшой экскурс в историю. В 1945 г. началась атомная эра. Но уже через четыре года у нас появилось изделие РДС-1 — первая советская атомная бомба. Никто в мире не ожидал, что Страна Советов в условиях послевоенной разрухи за такой короткий срок построит сотни предприятий и создаст самый совершенный по тем временам военный продукт. Но ведь создали же.

Сейчас ситуация намного легче и не такая драматичная. Да, из-за санкций наши заказчики временно не могут получать некоторые высокотехнологичные продукты. Поэтому импортозамещение — волне нормальный, естественный процесс. При грамотном подходе это может стать стимулом для развития отечественного производства и новыми возможностями для ИТ-рынка.

«Понятно, что за короткий период полностью заменить западные технологии никто не сможет, — подчеркнул Борис Бобровников. — Поэтому, если говорить о ПО, логично выглядит переориентация заказчиков на продукты с открытым кодом, с помощью этих решений можно избежать зависимости от той или иной страны-производителя. На базе ПО с открытым кодом мы реализовали рекордное количество проектов, самый крупный из которых — создание инфраструктуры Единой медицинской информационно-аналитической системы (ЕМИАС) Москвы, которая рассчитана на 25 тыс. пользователей на нескольких сотнях объектов. Одна из самых востребованных российских программных технологий — ERP 1C. Ее уже внедрила ОАО „Компания СУХОЙ“ во всех своих филиалах, где трудится порядка 26 тыс. человек. Сейчас идет проект в крупном нефтяном холдинге, сегодня именно большие комплексные проекты востребованы рынком».

Как отмечает Андрей Шапошников, в отдельных сегментах российского прикладного ПО есть очень сильные игроки (производители АБС, бухгалтерского ПО, СЭД). Но нельзя сказать, что с помощью наших разработок можно решить все задачи современного предприятия. По некоторым направлениям продукты в стране вообще не производятся. Что касается системного ПО (СУБД, программы резервного копирования, мониторинга, управления и т. д.), на российском рынке существуют решения для локальных задач, но пока нет корпоративных систем, которые могли бы полноценно заменить западные.

По словам Мурата Маршанкулова, в связи с введением санкций государство и крупные российские корпорации всерьез задумались о возможности закупок отечественных технологий и решений. В наиболее выигрышном положении окажутся те ИТ-компании, у которых есть широкая линейка продуктов и опыт внедрения систем собственной разработки. Альтернативой зарубежному продукту могут стать решения на базе открытого кода. Так, специалисты ЛАНИТ в конце 2014 г. разработали облачное решение на базе российского дистрибутива Linux. Продукт реализован на отечественной платформе, что обеспечивает гарантированную поддержку на территории России вне зависимости от политики вендоров и экономической ситуации.

«Мы предприняли определенные шаги по коррекции бизнес-модели группы „Астерос“ в соответствии с текущей ситуацией, — сообщил Юрий Бяков. — ИТ-бизнес должен меняться, подстраиваясь под новые экономические условия, иначе со временем он рискует потерять эффективность. Основные направления, которыми имеет смысл заниматься в кризис, это услуги с высокой маржинальностью, развитие собственных продуктов и разработка решений, отвечающих задачам импортозамещения». Он добавил, что в ближайшем будущем переход на российское ПО в банковском секторе может открыть для разработчиков ИТ-продуктов новую нишу. Госсектор в состоянии значительно увеличить долю эксплуатируемого российского ПО, особенно если нашим софтверным разработчикам буде оказана господдержка (с соответствующим госреестром ПО). По понятным причинам вырастет доля российских программных продуктов в оборонном секторе и на стратегически важных предприятиях.

Как заявил Вадим Козырев, импортозамещение уже стало реальностью для нашего рынка. Клиенты внимательно следят за ситуацией и изучают те российские продукты, на которые не обращали внимания все эти годы. Многие ИТ-компании предлагают собственные решения, в том числе и на базе открытого кода, для замены западных.

«Существует ряд продуктов, на которые наши заказчики уже могут перейти, хотя и с некоторыми ограничениями и потерями в функциональности. Такие миграции рассматриваются и очень пристально, — отмечает Козырев. — Сейчас переход на новые технологии — даже более эффективные или дешевые — еще не произошел, ведь для этого необходимо более полугода. Но следует отметить, что такая тенденция наметилась, а ее результаты будут видны только через 3-5 лет».

Валерий Шандалов также считает, что импортозамещение реально и в ряде областей оно уже частично состоялось. Это некоторые виды оборудования и ПО, в основном для госсектора, оборонных целей. Еще до того как курс на масштабное импортозамещение был объявлен, российский продукт «1С» занял немалую долю рынка программ для бизнеса.

«Наш программный продукт — система электронного документооборота OPTIMA-WorkFlow — на рынке с 1997 г. и до сих пор пользуется успехом в госсекторе, у коммерческих клиентов, на различных вертикальных рынках, — говорит Валерий Шандалов. — Думаю, сейчас распространение подобных нишевых продуктов пойдет более интенсивно: заказчики займутся поиском решений — как оптимизировать расходы, как наилучшим образом потратить свои ИТ-бюджеты, которые в долларовом выражении сильно усохли. До масштабного импортозамещения, до создания автономной российской ИТ-отрасли очень далеко, здесь нужны совершенно иные стартовые условия, долгий горизонт планирования, масштабные инвестиции и совершенно иная кредитная политика. Я надеюсь, что все это случится».

Правда, как отмечает Сергей Корнеев, законченных кейсов по внедрению российского ПО в госсекторе (против которого и направлены в основном санкции ) не много, так как сама проблема с ограничениями возникла относительно недавно. Однако по опыту «Техносерва», запросов на возможность таких замен стало существенно больше, в первую очередь они поступают от представителей госструктур и промышленных предприятий.

Известно также, что Минкомсвязи России рассматривает возможность использования свободного ПО (в частности, замену Oracle на PostgreSQL) в инфраструктуре электронного правительства. Есть планы Минздрава до конца 2015 г. заменить СУБД Oracle и Microsoft на свободное ПО в ряде информационных систем. В настоящее время значительная часть ЕГИСЗ уже работает на свободном ПО.

«В нашем центре в „Сколково“ мы занимаемся созданием собственных продуктов, многие из которых ориентированы на промышленные предприятия, — заявил Корнеев. — Например, технологическая платформа „Техносфера“, которая выступает в роли интеграционной шины для приложений любого класса и любых производителей. Этот продукт уже имеет ряд внедрений. Таким образом, для предприятий, подвергшихся санкциям, мы готовы поставлять комплексное работоспособное решение российской разработки. При этом предприятие получает более дешевое по стоимости (но не качественное) решение с сохранением уже ранее сделанных инвестиций в программные продукты. Излишне говорить, что и стоимость владения таким решением гораздо ниже, чем зарубежных аналогов».

А в компании IBS считают, что импортозамещение — пока еще больше лозунг, чем реальность. Разговоры на эту тему идут, но готовых к внедрению продуктов на рынке не так уж много. Импортозамещение, по мнению специалистов IBS, не случится чудесным образом за один день — это длительная системная работа, которую надо планировать и вести исходя из определенных приоритетов. Нужно сосредоточиться, во-первых, на тех функциях и системах, которые несут наибольшую угрозу с точки зрения санкционных рисков и ИБ, а во-вторых, на тех, где у России есть реальные успехи и сильные позиции. Например, российские программисты традиционно сильны в системном софте, антивирусах и информационной безопасности, в ряде областей также есть отличное прикладное ПО. Все это нужно поддерживать и развивать. Вместе с тем в IBS подтверждают, что интерес к российским ИТ-продуктам растет. Это во многом обусловлено экономическими причинами — покупать отечественное стало выгоднее.

«Вопрос в том, как именно трактовать термин „импортозамещение“, — пояснил Яков Скатков. — Если говорить о полном цикле производства ИКТ-оборудования в России, то здесь возможности наших производителей сегодня сильно ограничены, если же вести речь о „крупно-узловой“ сборке на базе OEM-продуктов зарубежных производителей с российским value added — то это уже состоявшаяся реальность».

Виктор Киндер отметил, что пока импортное аудиовизуальное оборудование заменить нечем. А вот с ПО ситуация выглядит более оптимистично, поскольку для создания программ есть и возможности, и потенциал.

«Что касается отраслевых сегментов, то сегодня активную политику импортозамещения средств автоматизации проводят предприятия пищевой промышленности, — сообщил Дмитрий Ведев. — У нас есть решения для складских и логистических процессов. Достаточно стабильным остается спрос на ИТ в ТЭКе и предприятиях, ориентированных на экспорт (химия, металлургия, горно-рудная промышленность). В других отраслях все зависит от специализации конкретных предприятий. Например, оборонное машиностроение сегодня увеличивает ИТ-потребление, а в гражданском машиностроении наблюдается спад. Госсектор остается одним из крупнейших ИТ-потребителей, хотя бюджеты многих организаций сократились, пусть и на некритичные 10%».

Дмитрий Ведев подчеркивает, импортозамещение — один из главных резервов развития бизнеса для «АйТи» . Компания производит ИТ-продукты, и собственные разработки («Логика ЕСМ», WorksPad, «БОСС-Кадровик» и пр.) сегодня приносят более четверти выручки всей группы. Соответственно импортозамещение в ближайшие годы позволит увеличить объем продаж собственных продуктов. Достаточно активно рынок интересуется решениями на альтернативных платформах — прежде всего на свободном ПО, где у «АйТи» накоплена неплохая экспертиза.

Почти без потерь

До сих пор системные интеграторы чувствовали себя, несмотря на кризис и санкции, достаточно благополучно. Разумеется, трудности испытывают все игроки ИТ-рынка, но на бизнес интеграторов они оказали минимальное влияние. Так, в компании IBS заявили, что их выручка осталась практически на прежнем уровне, но признали, что прогнозировать, с какими показателями компания закончит 2015 г., сложно из-за высокой степени неопределенности на рынке.

«Наш бизнес по итогам 2014 г. сократилсянезначительно , на 2,7%, — сообщил Борис Бобровников. — Его объем составил 26,382 млрд. руб., но я бы не сказал, что основное влияние оказала необходимость импортозамещения. Поставки „железа“ просели на 8%, в основном за счет того, что обычно „урожайный“ конец года принес чудовищное удорожание доллара. По ИТ-услугам выручка прибавила 2,2%, хотя и здесь снижение покупательной способности заказчиков сказалось негативно, какая-то часть проектов по ИТ-услугам перешла на 2015 г.».

Ухудшение экономической конъюнктуры, по словам Юрия Бякова, привело к коррекции динамики спроса на ИТ на все ближайшие годы. В первую очередь сказалось резкое падение курса рубля, ведь подавляющая часть затрат приходится на импортируемые товары, а бюджеты на ИТ, как правило, закладываются в рублях. Тем не менее компания смогла сохранить прежние объемы бизнеса и даже немного вырасти. Официальные данные «Астерос» пообещала раскрыть несколько позже.

Яков Скатков также отмечает, что объем поставок импортного оборудования сократился. Но возникла необходимость оптимизировать ИТ-инфраструктуру, расширить сервис, поддержать уже имеющиеся ИТ-системы и т. д. В итоге в рублевом выражении бюджеты сократились не кардинально.

Ссылаясь на прогнозы аналитиков, Сергей Корнеев сообщил, что российский ИТ рынок в долларовом выражении упал на 15%, а в рублевом (из-за резкого снижения курса рубля к доллару) вырос на 2,2%. Несмотря на кризисную ситуацию в стране, сокращение бюджетов на ИТ, «Техносерв» закончил 2014 г. с ростом в 12% в рублях.

«Это хороший результат, ведь многим нашим коллегам, в том числе представительствам западных вендоров, приходится сокращать сотрудников, — сказал Сергей Корнеев. — У нас появился шанс привлечь уникальных специалистов, которые в докризисных условиях вряд ли задумались бы о смене работы. Мы же за 2014 г. увеличили штат Группы на 7%».

Компания Optima, по словам Валерия Шандалова, в 2014 г. показала рост — более чем на 10% по сравнению с 2013 г., и в 2015 г. тоже ожидается увеличение выручки.

Несмотря на достаточно устойчивое положение, системные интеграторы предприняли ряд шагов, направленных на смягчение негативных тенденций, сохранение персонала и заказчиков.

«В нашей компании готовы к тому, что нынешний год станет непростым, — сказал Борис Бобровников. — Сотрудники понимают, что экономическая ситуация влечет за собой изменения, которые приятными не назовешь, но мы к ним готовы. Так, все знают, что проекты, которые будут признаны нерентабельными, закроются, а повлечет за собой уход части команды. Но ни о каких массовых сокращениях речи нет. Темп естественной убыли на 31 декабря 2014 г. составил 10%. Но мы не прекращаем набор, в частности стажеров. Доля молодых специалистов и стажеров в общем наборе составила около 45%, и мы не планируем ее снижать».

Борис Бобровников добавил, что компания опирается на опыт 2008–2009 гг. Тогда тоже не прекращали набор талантливой молодежи, что помогло компании не только выстоять, но и вырасти. «По сути, к этому мы и готовимся. В кризис не приходится рассчитывать на сверхдоходы, но зарабатывать наши сотрудники не перестанут», — подытожил он.

Как отметил Яков Скатков, стоимости работ и услуг в компании «Открытые технологии» остались прежними. На поставку импортного оборудования цены, безусловно, выросли вслед за долларом. Сокращение персонала специально не проводилось, хотя некоторая ротация кадров происходит постоянно.

Виктор Киндер также сообщил, что в его компании персонал не сокращают, наоборот, стараются сохранить коллектив, считая это очень важным активом. Замораживать цены также не приходилось. Auvix работает по ситуации, максимально прогнозируя риски.

«Cущественную долю в себестоимости западных продуктов составляют отчисления в пользу правообладателей, — говорит Сергей Корнеев. — Поэтому на импортные продукты цены растут, однако они не прямо пропорциональны изменению курсу доллара. Что же касается собственных продуктов „Техносерва“, то мы стараемся сохранить рублевые цены».