В ноябре прошлого года Правительство РФ приняло постановление № 1236, запрещающее использование иностранных программных продуктов в государственных и муниципальных организациях. Этот шаг, как разъяснили в Кабмине, направлен на реализацию отраслевых программ импортозамещения в соответствии с утвержденным планом первоочередных мероприятий по обеспечению устойчивого развития экономики и социальной стабильности. Очевидно, что данное постановление окажет заметное влияние не только на приоритеты и темпы развития ИТ-рынка, но и на все отрасли хозяйства. Ведь с 1 января 2016 г. российские государственные и муниципальные организации обязаны закупать отечественное ПО.

Предпринятые меры выглядят логичными и были ожидаемы. Их цель — защитить внутренний рынок и навести порядок в использовании импортной продукции, в том числе в такой чувствительной сфере, как ИКТ. Фактически сегодня работоспособность почти всех ИС (а значит, и работоспособность предприятий) зависит от поставок заграничного ПО. И если по каким-то причинам эти поставки сократятся, под удар будет поставлена деятельность огромного числа компаний, а также государственных и муниципальных структур. Так что необходимость задуматься об информационной безопасности и информационном суверенитете, в широком смысле этих понятий, давно назрела.

Несмотря на то что постановление № 1236 напрямую затрагивает крайне чувствительные для всех участников рынка финансовые вопросы, ажиотажа или каких-то нервных реакций ни в госучреждениях, ни в компаниях ИТ не отмечено. Похоже, государство научилось действовать мягко и без спешки, ориентируясь на долгосрочную перспективу, а не на сиюминутный результат. Будем надеяться, что горячо любимый чиновниками метод «запретить и не пущать» остался в прошлом.

Постановление не требует немедленного и обязательного перехода на отечественный софт. Оговорены исключения:

а) в реестре отсутствуют сведения о программном обеспечении, соответствующем тому же классу программного обеспечения, что и программное обеспечение, планируемое к закупке;

б) программное обеспечение, сведения о котором включены в реестр и которое соответствует тому же классу программного обеспечения, что и программное обеспечение, планируемое к закупке, по своим функциональным, техническим и (или) эксплуатационным характеристикам не соответствует установленным заказчиком требованиям к планируемому к закупке программному обеспечению.

Здесь следует пояснить, что такое реестр. Федеральным законом № 188 от 29 июня 2015 г. предусмотрено создание единого реестра российских программ для электронных вычислительных машин и баз данных. Этот реестр создается в целях расширения использования нашего ПО и подтверждения его российского происхождения, оказания государственной поддержки правообладателям ПО. Российским будет признаваться ПО, сведения о котором внесены в реестр. А в постановлении № 1236 установлены Правила формирования и ведения единого реестра российских программ. Уполномоченным федеральным органом исполнительной власти по формированию и ведению реестра назначено Министерство связи и массовых коммуникаций РФ.

Как сообщили в Минкомсвязи, уже в начале января на включение в единый реестр российского ПО было подано более 100 заявок. В настоящее время заявления проходят процедуру проверки, после чего будут опубликованы на сайте министерства. Потенциал этого сегмента рынка высок.

«Только на уровне федеральных органов власти оцениваем заказ на ИТ-продукты и услуги в 80 млрд. руб., столько же составляет региональный и муниципальный ИТ-госзаказ», — заявил Николай Никифоров, министр связи и массовых коммуникаций Российской Федерации. «Мы исходим из того, что при расходовании денег российских налогоплательщиков нужно приобретать российское ПО, — добавил он. — Соответствующие поправки в федеральное законодательство вступили в силу, заработал реестр, куда экспертами индустрии уже включены программные продукты. Это первые шаги в сторону мягкого протекционизма для защиты российской отрасли разработки ПО».

А что говорят о принятом постановлении, перспективах развития бизнеса и возможных «подводных камнях» сами игроки ИТ-рынка? На бизнес каких компаний данное постановление может повлиять сильнее всего?

Как считает Николай Рыжов, вице-президент по работе со стратегическими заказчиками компании «Открытые Технологии», в первую очередь постановление может отразиться на бизнесе тех крупных фирм, которые используют сложные современные информационные системы в основном бизнес-процессе, то есть как «средства производства». Это компании телекоммуникационного сектора, банки, энергетика, игроки нефтегазовой отрасли. Кроме того, когда постановление заработает в полную силу, могут пострадать зарубежные производители ПО.

«Постановление, конечно, окажет влияние на всех игроков рынка, поскольку затрагивает интересы большого круга участников. Это и интеграторы, отвечающие за проектирование, внедрение и техподдержку ИТ-решений. Это и дистрибьюторы, обеспечивающие логистику и финансирование. И, конечно, вендоры, непосредственно занимающиеся разработкой и производством продуктов, — говорит Андрей Голов, генеральный директор компании „Код безопасности“. — Заказчики в силу ряда причин также будут ориентироваться на российские решения. Очевидно, что наряду с регулятивными факторами влияние на рынок окажут и факторы экономические. Например, в связи с колебанием курса доллара тем же госучреждениям теперь сложнее планировать свои ИТ-бюджеты».

Он добавил, что данное постановление — одно из основных звеньев общей стратегии государства по импортозамещению.

«Новая реальность такова, что российским производителям такое регулирование помогает. Большинство стран защищает своих вендоров, — сказал Андрей Голов. — Возможно, в большей степени ими применяются экономические способы (заградительные налоги, квоты), но сама по себе такая позиция нормальна. Разве мы не можем защищать свою экономику? Если есть конкурентоспособные аналоги, — почему бы их не использовать?»

Максим Захаренко, генеральный директор компании «Облакотека», отмечает, что государственная политика в отношении продвижения российского софта — тенденция вроде бы позитивная. Однако для успеха нашего ПО таких жестких мер, как ограничение использования иностранных ИТ-продуктов, мало. Это попытка за один день решить проблему, которая существует очень давно. Изначально надо было развивать отечественную ИТ-отрасль, а не делать упор на энергоресурсы. Развитие любой отрасли требует многих лет, инвестиций и различной помощи, в том числе от государства. Так что одним запретом все не решить.

«К тому же, и об этом я всегда говорю, протекционизм и развитие — вещи разные, — добавил Захаренко. — Запрет на использование зарубежных продуктов ведет к снижению конкуренции, и это может повлечь за собой снижение качества российских разработок, а еще пропадет смысл выхода наших продуктов на международный рынок. В результате пострадают конечные потребители».

По мнению Валерия Шандалова, президента Группы Optima, постановление отразится главным образом на бизнесе тех компаний, которые занимаются только дистрибуцией ПО. Таких не очень много, но они пострадают сильнее всего. Участники ИТ-рынка, которые, напротив, занимаются разработкой ПО, получат шанс реализовать свою продукцию в большем объеме. Но следует учесть, что у нас очень мало конкурентоспособных производителей ПО, а тех, которые выпускали бы продукты, имеющие бы хоть некоторые шансы удержаться на мировом рынке, еще меньше. А ведь замещать придется именно те продукты, которые пришли к нам с международного рынка.

«Постановление уже стало сильным мотивационным стимулом для всех российских разработчиков ПО и их партнеров — дистрибьюторов, реселлеров, интеграторов. Причем независимо от того, какую долю в бизнесе компании занимают госзаказчики, — заявил Максим Богданов, генеральный директор компании АСКОН. — Пожалуй, впервые за всю историю отечественной ИТ-отрасли государство поддержало тех, кто создает интеллектуальный продукт и высококвалифицированные рабочие места, платит налоги, вкладывается в подготовку кадров. До сих пор наш госаппарат, закупая тысячами лицензии зарубежного ПО, направлял деньги российского бюджета на поддержку ИТ-отраслей США, Германии, Индии. Надеюсь, что сейчас произошла смена приоритетов в пользу развития своей ИТ-индустрии. Формально (по букве закона) постановление действует только в отношении закупок, где заказчиками выступают государственные и муниципальные органы. Но по своему духу оно оказывает влияние на все организации с госучастием (федеральные и региональные госпредприятия, акционерные общества с долей государства 50% и более). Это своего рода сигнал: пора менять свою ИТ-политику. Общаясь со своими заказчиками из сферы промышленности, мы видим их реакцию на постановление».

Денис Золотов, руководитель отдела продаж сall-центров Infinity компании «Инфинити Трейд», убежден, что первыми почувствуют влияние данного постановления зарубежные вендоры. Вслед за ними — интеграторы, которые имеют определенные интересы в госкомпаниях и предлагают зарубежные продукты вместо российских по ценам, часто значительно превышающим разумное соотношение цена/качество.

«Поскольку стоимость импортных решений была гораздо выше, интеграторы почти не смотрели в сторону российского ПО, где маржа в абсолютном выражении была заведомо меньше, — подчеркнул Денис Золотов. — Если честно, я предполагаю, что довольно быстро будут найдены обходные пути, и это постановление глобально не повлияет на основные денежные потоки и контракты. В ближайшем будущем мы, возможно, увидим огромное количество западного оборудования и ПО, к которому приклеиваются „шильдики“ на российском предприятии. Могу только надеяться, что руководители части государственных предприятий предпочтут перестраховаться и будут придерживаться обозначенного президентом курса».

По оценке Валерия Квона, советника президента компании «Ай-Теко», постановление положительно повлияет на бизнес российских ИТ-разработчиков, производящих что-то способное по-настоящему конкурировать с западными аналогами или принципиально отличное от них, у которых не было достаточных ресурсов для продвижения, развития линий поддержки и маркетинга. С принятием данного постановления у таких компаний появляется реальный шанс обрести долгосрочных и платежеспособных клиентов и обеспечить доходность на годы вперед.

Вячеслав Медведев, ведущий аналитик отдела развития компании «Доктор Веб», отмечает: «Как правило, люди не работают напрямую с операционными системами, базами данных и прочим. Они имеют дело с прикладным ПО, которое также не всегда напрямую работает с ОС и БД. Заменить для секретарши Windows и MS Office на Linux и Свободный офис, конечно, можно. Но вот будут ли документы, созданные в Свободном офисе, восприниматься правильно на 100% на стороне партнера? Большой вопрос. Для импортозамещения нужно создать полный набор приложений, включая те, которые не видны обычному офисному клерку. Более того, импортозамещение подразумевает замену критически важных приложений. А это системы управления сетевым оборудованием, технологическими процессами и многое другое. На данный момент пользователям предлагаются и российские ОС, и наши Офисы, и базы данных, но все известные разработки либо базируются на „свободном“ ПО, либо создаются с использованием сторонних библиотек и сторонних (читай зарубежных) систем разработки. Почему „свободном“ в кавычках? Дело в том, что подавляющую часть кода этого ПО пишут известные коммерческие фирмы, и делают это, естественно, в своих интересах. В итоге можно предположить, что в 2016 г. рынок изменится незначительно. Большинство предлагаемых бизнесу продуктов не способно вытеснить зарубежные».

Как считает Олег Зерняев, директор по системной архитектуре «Группы компаний Систематика», постановление Правительства по сути регламентирует покупку иностранного ПО министерствами и ФГУПами, то есть теми клиентами, которые уже давно и без сегодняшнего запрета пользуются заказными разработками для построения своих ключевых информационных систем. Поэтому постановление приведет к небольшим изменениям на рынке. Сейчас процесс согласования использования ПО в государственном секторе явно усложняется.

«Постановление могло заметно повлиять на работу крупных госкорпораций, если бы новые нормы решили распространить и на них, — комментирует Дмитрий Гоков, генеральный директор компании AT Consulting Восток. — Но этого не произошло, хотя первоначально такие намерения были. Доля импортного ПО в госкорпорациях очень велика. И в случае ограничений им потребовались бы значительные средства на программное переоснащение. Если же говорить об органах власти, то наибольшее влияние новых норм почувствуют федеральные ведомства, где, как и в госкорпорациях, широко используется специализированное западное ПО. Региональные ведомства почувствуют ограничения в гораздо меньшей степени. Там для автоматизации управления используются преимущественно российские разработки».

Разумеется, постановление № 1236 приведет и к структурным изменениям ИТ-рынка. По мнению Евгении Наумовой, руководителя управления корпоративных продаж в России «Лаборатории Касперского», объемы продаж российских производителей увеличатся, что в перспективе позволит им инвестировать дополнительные средства в развитие собственных продуктов, а также со временем выходить на международные рынки.

«Структурные изменения на российском ИТ-рынке будут, это можно утверждать с большой уверенностью, — говорит Андрей Тамбовский, директор по технологиям компании „ФОРС Дистрибуция“. — Если говорить о факторах, которые влияют на наш рынок, то это, безусловно, изменение курса валют, снижение доходов страны, принятый закон об ограничении госзакупок зарубежного ПО и целый ряд других, менее очевидных моментов. Однако определить степень влияния каждого из них довольно трудно. Стоит отметить, что сегодня в целом на мировом рынке информационных технологий происходят революционные изменения, которые не могут не повлиять и на российский сектор».

Иван Шумовский, руководитель направления инфраструктурных решений компании КРОК, считает, что к концу 2016 г. доля отечественных решений на российском рынке, безусловно, вырастет, но насколько — зависит от того, как государство будет поддерживать наших разработчиков.

А по оценкам Николая Рыжова, заметных структурных изменений не произойдет. Вытеснение компаний и появление новых игроков происходит в результате обычной конкурентной борьбы при уменьшении бюджетов заказчиков.

«Любые структурные изменения мы увидим лишь через несколько лет. Возможно, будет развиваться локализация западных продуктов, но как и когда — большой вопрос, — комментирует Валерий Шандалов. — SAP заявляла о готовности сотрудничать с российскими структурами в этом направлении, но потом передумала. Трудно сказать, какие из западных вендоров окажутся смелее».

Олег Зерняев прогнозирует, что если правительство продолжит курс на импортозамещение, в долгосрочной перспективе широко известных западных производителей корпоративного ПО и их продуктов на российском рынке станет меньше. Уже сейчас можно наблюдать сворачивание некоторых представительств и офисов. Российским же компаниям предстоит выбрать один из двух наиболее вероятных сценариев развития: искать замену среди нишевых вендоров из стран БРИКС и преодолевать проблемы лоскутной функциональности и ограниченные возможности масштабирования или же инвестировать в заказную разработку на базе продуктов Open Source. Но на создание серьезной прикладной системы потребуются десятки лет.

«Потребность в отечественном ПО приведет к росту числа компаний, работающих в этой сфере, а также фирм, занимающихся сервисной поддержкой программных продуктов», — отмечает Татьяна Столбецова, руководитель направления департамента системной интеграции компании «Арсенал+».

Валерий Квон также считает, что иностранные производители неизбежно потеряют долю рынка, однако у них появляется возможность выстроить такую систему партнерства, которая формально обеспечит «российское происхождение». Например, открыть часть своего проприетарного кода, увеличить долю сервисной составляющей или аналогичным образом обеспечить происхождение своего ПО из стран Евразийского экономического союза. При этом условия допуска софта из стран ЕАЭС правительством РФ пока не определены, на это есть еще полгода. В целом ввод ограничений на иностранное ПО повысит востребованность сложных архитектурных ИТ-решений, поскольку неизбежно придется вписывать российские решения в ландшафт, сформированный на западных продуктах.

Павел Пуляев, старший партнер консалтинговой компании Business Consult, говорит, что постановление, устанавливающее запрет на использование иностранных программных продуктов в государственных и муниципальных организациях, прежде всего подразумевает не помощь ИТ-бизнесу, а контроль того, что внедряется в государственных структурах.

Постановление — это попытка избежать нарушения работы ИТ-инфраструктуры в связи с санкциями западных партнеров, это рычаги давления на компании, обслуживающие госсектор, и намерение вынудить желающих работать и зарабатывать на государственных учреждениях сменить юрисдикцию и платить налоги в казну РФ.

«Позитивный эффект, о котором так много сказано и который должен оказать влияние на развитие ИТ-компаний, я бы назвал побочным, — подчеркивает Пуляев. — Даже прописанное намерение оказывать правообладателям государственную поддержку я бы пока отнес к контролю, учитывая, насколько сложна отчетность по грантам. Тем не менее, несмотря на побочность эффекта, он уже заметен на рынке, и в ближайшей перспективе его влияние будет расти. Точно так же, как в свое время росло влияние закона „О защите персональных данных“. Но этот рост, как и в случае с 152-ФЗ, будет по большей части основан на грамотном PR и обычной человеческой психологии. Клиент просто будет выбирать российское только потому, что не захочет связываться с проверяющими органами».

Выдержит ли нагрузку бюджет?

Отказ от привычных программных продуктов и переход на новые решения — это всегда процесс затратный. Каковы будут расходы и где найдут деньги небогатые государственные и муниципальные организации?

Дмитрий Ведев, директор по маркетингу группы компаний «АйТи», считает, что смена приложений и платформ — процесс дорогостоящий. И надо рассматривать переход на отечественное ПО не в терминах разовых затрат, а в терминах стоимости владения за период. Кроме того, нужно учитывать и те риски, ту возможную стоимость потерь, которые несет в себе владение западным ПО для некоторых категорий государственных компаний. Недавно представители «Роснефти» рассказали, как один из западных вендоров приостановил на несколько месяцев поддержку своей системы, установленной в компании. А если речь пойдет о системах, критических для деятельности предприятия? Конечно, это огромный риск, который надо учитывать и считать в денежном выражении тоже.

Поэтому некоторые госзаказчики, сотрудничающие с компанией «АйТи», уже в 2015 г. приступили к замене западных систем на российские. При этом получается, что внедрение, например, нашей ERP-системы часто обходится дешевле, чем стоимость годовой поддержки западного продукта с аналогичным функционалом.

«Если говорить о временных затратах по переходу на российские ИБ-продукты, то всё зависит от их типа. Например, технически замена антивируса потребует совсем немного времени — две-три недели. Говорить о замене средств защиты информации от несанкционированного доступа или об „электронных замках“ вообще не приходится — зарубежных аналогов практически нет, — отмечает Андрей Голов. — Основные сложности могут быть связаны с защитными решениями для сетей. Смена поставщиков сетевых технологий — дело непростое, поскольку требуется заменить ядро сети, сетевые сервисы. Что касается финансового вопроса, — здесь оценки давать сложно, потому что пока сравнивать не с чем».

Андрей Тамбовский подчеркивает, что обсуждаемое постановление не ограничивает использование зарубежного ПО. Речь идет о новых закупках. Говорить о том, что все государственные и муниципальные организации должны перевести уже созданные, внедренные и успешно работающие системы, — значит перегибать палку. Очевидно, что закон пытается сориентировать госсектор на то, чтобы отечественный производитель получил «зеленый свет» на внедрение своих разработок в госсекторе. При этом надо понимать, что там, где интересы государства требуют использования импортных решений, тем более если речь идет об уже закупленных технологиях, стоит, наверное, говорить о более полном использовании имеющегося.

«В основном ПО оплачивается при продлении лицензии, что происходит, как правило, раз в один, два или три года. Это означает, что покупка другого ПО не потребует серьезных увеличений бюджета (особенно при переходе с иностранного на отечественное в условиях текущего курса валют), — говорит Евгения Наумова („Лаборатория Касперского“). — Здесь следует рассматривать трудозатраты на сам процесс перехода и закупку или модернизацию специфического аппаратного обеспечения, на котором одно ПО могло работать, а другое потребует иного „железа“. Для примера можем взять ситуацию с переводом компании с иностранного средства защиты на продукты „Лаборатории Касперского“: при инфраструктуре в несколько десятков тысяч ПК процедуру можно провести за один-два месяца силами одного-двух системных администраторов, выполняющих при этом свои повседневные задачи».

Денис Золотов также считает, что затраты будут невысокими в сравнении с той ценой, которую заказчики заплатили за импортное решение и продолжают платить за обслуживание. Продукция большинства известных отечественных вендоров, работающих на телекоммуникационном рынке, на порядок дешевле западной. А функционал российских решений уже лет пять не уступает зарубежным аналогам.

Не упустить бы этот шанс

Итак, государство дает «зеленый свет» разработчикам. Готовы ли они воспользоваться благоприятной ситуацией?

«Сейчас у наших разработчиков появилась реальная возможность перейти на качественно новый уровень, — говорит Владислав Животягин, директор по работе с промышленными организациями компании SoftLine. — Открылись рынки, ранее занятые иностранными вендорами. Крупные государственные заказчики готовы гарантировать спрос на российские разработки, что позволяет говорить о целевых и защищенных инвестициях. В целом деловая активность в данном сегменте за последнее время заметно увеличилась. Думаю, полученный позитивный импульс поможет российским разработчикам в среднесрочной перспективе освоить важнейшие направления».

Валерий Шандалов считает, что у разработчиков в нашей стране есть два пути: производить нишевые продукты для рынка систем бухучета и бизнес-аналитики, а также для каких-то сегментов рынка инженерных систем, систем связи и пр. Этот процесс идет давно, он независим от тренда импортозамещения и по большому счету никогда не прекращался. Импортозамещение дает ему дополнительный импульс, а производителям — надежду на то, что вскоре будут сформированы какие-то госзаказы в новых, доселе не освоенных ими областях. Второй путь — действовать с заявкой на победу, а именно — пытаться создавать ИТ-продукты мирового уровня, конкурентоспособные товары, как бы это ни было трудно.

«Сегодня отечественные разработчики могут использовать ИТ-бюджеты заказчиков для внедрения собственных решений, — говорит Андрей Тамбовский. — Это должно повысить их экспертизу во всех сферах, включая техническое сопровождение. Менее очевидные возможности — выход со своими продуктами на зарубежные рынки, в том числе и в связи с агрессивными ценами по сравнению с тамошними решениями».

По мнению Александра Стулова, главы представительства компании Riverbed Technology в России и странах СНГ, наши разработчики получили большой аванс. Повышается вероятность реализации перспективных проектов, установления контактов с новыми заказчиками и т. д. Слагаемыми успеха для отечественных разработчиков при прочих равных станут качество продукта, его масштабируемость и возможность быстрой и оперативной адаптации под нужды заказчика.

«Для разработчиков сейчас открываются большие перспективы, которые могут способствовать их развитию, — отмечает Елена Наумова. — Российские компании получают доступ к госзаказчику, но при этом должны иметь как минимум схожий с западным аналогом по функционалу и качеству продукт, что неизбежно приведет к здоровой конкуренции. У производителей появится возможность больше продавать и вкладывать в развитие своих продуктов. Как итог — покорение иностранных рынков, что полезно для экономики страны в целом».

По словам Дениса Золотова, теоретически шансы на успех у российских компаний высокие. Но на практике пока не видно реальных тенденций или увеличения спроса со стороны госпредприятий. Выгоду смогут извлечь все разработчики с конкурентной ценой и хорошим функционалом, если постановление будет реально работать.

А вот Дмитрий Гоков убежден, что перспектив у наших компаний нет. Несмотря на возникающие ниши, они не смогут инвестировать в сколько-нибудь крупные системные разработки. Причиной тому текущая экономическая ситуация. Кредитные ресурсы на рынке ограниченны, поэтому разработчики будут заниматься преимущественно задачами, не требующими больших вложений. Пожалуй, единственный выход в этой ситуации — крупномасштабные государственные инвестиции в ИТ.

А вот что говорят практики. По словам Виктора Максимова, главного специалиста по ИТ ФКП «Завод имени Я. М. Свердлова», в настоящий момент на предприятии производится замена систем AutoCAD и Pro Ingineer, которые использовали последние 20 лет. Завод переходит на отечественные ПО: «Компас», «Лоцман», «Вертикаль». «Компас» уже внедрен и работает. «Лоцман» и «Вертикаль» частично протестированы, в следующем году планируется их приобретение.

«За последнее время это ПО существенно улучшилось, оно нас устраивает, и его активно начинают использовать предприятия ВПК, — говорит Виктор Максимов. — С программами класса ERP мы начали работать с 2002 г. Это были программы для управления предприятием и все они изначально были российскими: „Галактика“, КИС „Бюджетирование“, Global-ERP, „1С“. Иностранные были для нас дороги. Переход на наши продукты в части ОС и офисного ПО сопряжен с трудностями финансового, организационного и правового характера. Денег на этот переход нет, поэтому его никто и не планирует. Руководство и сотрудники от этого перехода не в восторге (надо переучиваться, платить, поддерживать и т. д.). Опыт работы со свободным ПО у предприятия был. Установили ОС, офисное ПО, но дальше тестирования дело не пошло. Времени для перехода потребовалось не много, но было сопротивление сотрудников и внешних потребителей (контролирующие, налоговые и другие органы, работающие на Windows). Кроме того, обучение в вузах и школе шло на Windows, дома у многих установлено это ПО. Поэтому затею похоронили лет 10 назад после тестирования и больше о ней не вспоминали. Различные семинары и конференции по отечественному ПО ограничивались разговорами и резолюциями, а конкретных положительных, а не запретительных мер пока на уровне предприятий не чувствуется! Нет конкретных сроков появления ПО, его функциональных возможностей, стоимости и т. д. Особая позиция — СУБД. Работаем на Oracle, MS SQL. Возможности заменить „малой кровью“ пока не видим. Поэтому переход с точки оценки „эффективность — стоимость“ пока произвести невозможно. Поэтому планируем оставаться на том, что есть, без обновления и поддержки».

И снова о деньгах

С заказными разработками более-менее понятно. Клиент оплачивает работу исполнителя и субподрядчиков, причем львиную долю платежа может составлять аванс. Это дает возможность программистам начинать работу над проектом «с нуля». А как быть, если ИТ-компания решила выпустить массовый продукт? Покупатель заплатит за него только тогда, когда он будет стоять на полке. Где же разработчикам раздобыть денег?

«Скорее всего, у частных инвестструктур, — подсказывает выход Николай Рыжов. — Ведь госучастие в этом вопросе весьма ограничено».

По мнению Андрея Тамбовского, источники финансирования не зависят того, какие постановления приняты в стране. Конечно же, хотелось бы, чтобы новые разработки, связанные с фундаментальными технологиями, служащими основой для разработки прикладных систем, поддерживались государством. Не секрет, что многие западные компании, ставшие флагманами рынка, начинали с проектов в интересах правительственных структур. Сможет наше государство поддержать сейчас разработку такого ПО или нет — зависит от людей, принимающих соответствующие решения. С другой стороны, можно собрать приличные средства на интересный стартап и за счет краудфандинга.

«В текущих макроэкономических условиях на длинные деньги рассчитывать не приходится. Единственная возможность — целевые кредиты под госпрограммы», — говорит Валерий Шандалов.

«Отправной точкой в этом вопросе станет рост интереса к отечественным решениям со стороны государственного сектора, — считает Евгения Наумова. — А затем можно надеяться на господдержку: власти понимают, что необходимо не только принимать законы об импортозамещении, но и представлять себе, чем замещать зарубежные аналоги, оказывая поддержку производителям. Некоторые шаги в этом направлении уже сделаны. Так, например, приняты пониженные тарифы страховых взносов для разработчиков софта, а также с 1 января 2016 г. вступили в силу изменения в Налоговый кодекс РФ, согласно которым инвестиции в ценные бумаги российских высокотехнологических компаний не облагаются налогом на доходы физических лиц (НДФЛ) в случае, если инвестор реализует акции как минимум через год после покупки. И, наконец, можно рассчитывать на поддержку частных инвесторов, которые наверняка будут в этом заинтересованы, учитывая перспективы рынка».

Александр Стулов видит разные варианты финансирования. Первый — четкая договоренность с заказчиком, в рамках которой компания-разработчик получает определенный аванс. Если у такой компании есть квалифицированный штат специалистов и хороший продукт, но ей нужны дополнительные вложения для его доработки под нужды конкретного клиента, надо выработать иную схему взаимодействия. В России есть ряд венчурных фондов, инвестиционных компаний, которые делают вложения как в западные стартапы, так и в российские. Поэтому второй вариант — это любые формы инвестиционного сотрудничества, привлечение внешних сторонних инвестиций от всевозможных венчурных фондов и других организаций, которые заинтересованы в развитии российских разработок.

«На вопрос „Где взять деньги?“ нет единого универсального ответа, каждая компания решает задачу финансирования своим путем, — говорит Дмитрий Ведев. — Во-первых, постановление расширяет рынок сбыта для наших ИТ-компаний, и собственные инвестиции в востребованный продукт с большей вероятностью окупятся быстрее. Потому рассматривать какие-то прямые государственные дотации как главный источник развития производства ИТ-продуктов я бы не стал. Задача государства — создать емкий рынок сбыта и обеспечить удобные для отрасли условия работы (например, льготные ставки соцвыплат, простоту регистрации, наличие подготовленного кадрового резерва и пр.), а не спонсировать разработчиков напрямую. Во-вторых, у нас существовали и существуют возможности привлечения финансирования для передовых разработок через институты развития и целевые субсидии. Например, целый ряд продуктов группы компаний „АйТи“ создается при поддержке институтов развития — фонда Бортника, „Сколково“ и т. д. Также мы привлекаем субсидии в рамках постановления № 218 „О мерах государственной поддержки развития кооперации российских высших учебных заведений и организаций, реализующих комплексные проекты по созданию высокотехнологичного производства“».

Валерий Квон рекомендует брать деньги в венчурных инвестиционных фондах. Прибегать к заемным средствам можно будет в меньшей степени в силу высокой стоимости капитала. Оптимальной стратегией в данном случае видится партнерство с крупным интегратором или вендором, у которого уже есть реальная история успеха и стратегия продаж. Возможен формат государственно-частного партнерства с заказчиком.

«Денег взять практически негде. Кредитные ресурсы крайне ограниченны, — сетует Дмитрий Гоков. — Единственный побочный ресурс открылся в связи с ростом курса доллара для компаний, работающих на зарубежных рынках. Их выручка заметно выросла в пересчете на рубли. Но захотят ли они ее инвестировать в разработки для российского рынка, это большой вопрос».

Такого же мнения придерживается и Алексей Тимашов, генеральный директор компании AXELOT: «Кредитования в текущей финансовой ситуации почти нет».

А программистов у нас меньше, чем охранников

Смогут ли наши компании в короткие сроки предложить пользователям достойную альтернативу или же процесс импортозамещения затянется на долгие годы и потребует больших государственных дотаций? Первые шаги уже сделаны, есть некоторые успехи, но в целом большинство специалистов говорит о том, что процесс перехода на отечественное ПО будет долгим.

«Быстро все сделать не получится, — заявил Николай Рыжов. — И вряд ли здесь помогут выделяемые государством деньги. Следует формировать „нормальный бизнес“ с рыночными инвестиционными инструментами».

По мнению Андрея Тамбовского, сроки зависят от того, о каких продуктах идет речь. Если говорить о прикладных программах начального или даже среднего уровня, то такие решения уже существуют и их немало. Если же вести речь о фундаментальных вещах, то без участия государства здесь вряд ли можно что-то сделать. При этом стоит принимать во внимание скорость развития информационных технологий в мире. Кроме того, следует помнить, что ИТ развиваются циклически: за короткий период происходит технологический прорыв, за которым следует относительно продолжительное время развития. Сейчас как раз момент такого прорыва.

Иван Шумовский также подчеркивает, что процесс перехода будет небыстрым. «Но и цель полного перехода на отечественное ПО на данный момент не ставится, — пояснил он. — Например, в соответствии с планом Минкомсвязи, вместо 75% импорта бизнес-приложений в 2014 г. к 2025 г. планируется довести этот показатель до 25%. Что касается продуктов в области информационной безопасности, то здесь надо будет выйти на уровень 40% вместо 60%, в офисном ПО есть такой план — 50% вместо 97% и т. д. Например, продукты компании „1С“ на российском рынке ERP-решений со временем могут занять существенные позиции, уже сейчас они уверенно выбиваются в лидеры по сравнению с остальными отечественными продуктами схожей направленности как по числу внедрений, так и по объему рынка».

Валерий Шандалов отмечает, что в короткие сроки ИТ-экосистема не создается. Успех в любом случае требует времени и напряженной работы. А также — что немаловажно — благоприятной макроэкономической ситуации и понятных правил игры на рынке.

«Можно констатировать, что государственные и муниципальные заказчики стали не на словах, а на деле отдавать предпочтение российскому ПО. Конечно, в тех сегментах, где такие аналоги представлены, — говорит Евгения Наумова. — Примеры таких внедрений есть, их немало, но все-таки пока это отдельные сегменты, в которых традиционно присутствуют российские вендоры: информационная безопасность, бухгалтерские и учетные системы, САПР и ряд других».

По словам Алексея Тимашова, уже сейчас существует альтернатива зарубежным программным продуктам во многих областях, а там, где ее нет, — в кратчайшие сроки она появится. В отличие от создания собственного оборудования, для которого нужны заводы и новейшие технологии, в чем мы, вероятно, никогда не догоним Запад, для ПО уже сейчас есть всё необходимое. Отечественные ERP-системы работают, облачные решения тоже, вопрос упирается только в собственные ОС, но и здесь идут активные разработки.

Максим Богданов уверен, что достойные альтернативы есть по многим позициям (прикладное программы, отраслевые решения, информационная безопасность). Наиболее болезненная точка — системное ПО (национальные ОС и СУБД). Без госинвестиций проблема не решится. Вопрос даже не в создании самой ОС, а в переводе на нее всего, что было создано ранее и сейчас востребовано в госсекторе. Разработчики за свой счет это делать не будут, таких ресурсов в индустрии просто нет.

Об этой проблеме говорит и Вячеслав Медведев: «На разработку ОС класса Windows уйдет не менее десятилет-ия при наличии тысяч разработчиков высокого класса, получающих высокую зарплату. Плюс управление разработкой, обучение партнеров и клиентов, техподдержка. У Microsoft — 125 тыс. сотрудников, у Apple — 80 тыс., у Samsung — 275. В России всего порядка 150 тыс. программистов, в том числе занятых поддержкой „1С“, разработкой сайтов и т. д. Это в четыре раза меньше, чем охранников».