3 марта 2022 г.

В краткосрочной перспективе, по заявлению Reuters, глобальные чипмейкеры не видят значительных проблем для стабильности поставок компонентов, логистических путей и иных аспектов своего бизнеса из-за происходящего на территории Украины. Однако уже на интервале ближайших месяцев и тем более кварталов ситуация может заметным образом измениться. Если ориентированный на высокотехнологичные производства экспорт из затронутых конфликтом стран будет прекращён — по причине ли внешних санкций, или в качестве ответа на таковые, — это уже напрямую затронет выпуск ключевых микроэлектронных компонентов по всему миру.

К примеру, Украина поставляет (по крайней мере, поставляла до 24 февраля) в США более 90% востребованного американскими чипмейкерами неона. Этот благородный газ и сам по себе достаточно редок, но для микропроцессорного производства — точнее, для формирования рабочего тела лазеров, при помощи которых производится фотолитографирование кремниевых пластин — необходима его разновидность высочайшей степени очистки от посторонних примесей.

Заместить неон «полупроводникового качества» (semiconductor-grade neon) другим поставщикам будет непросто. По оценке TrendForce, на Украину приходится 70% его мировых поставок, равно как и немалые доли в объёмах отгрузок других очищенных благородных газов — аргона, криптона и ксенона. Ситуация осложняется тем, что исходное сырьё (смеси благородных газов с высоким содержанием примесей) поступает на украинские предприятия из России — как побочный продукт, получаемый при сталелитейном производстве. Если вооружённый конфликт и/или спровоцированные им вероятные перебои с поставками затянутся, запасы неона на чипмейкерских предприятиях станут подходить к концу — что уже грозит нарушением графика выпуска микропроцессоров в глобальном масштабе.

Самое интересное из комментария аналитиков TrendForce: неоновые лазеры — ключевой элемент при производстве чипов по технологическим нормам от 180 нм до 16-19 нм. То есть не наиболее передовых смартфонных систем-на-кристалле и десктопных/ноутбучных процессоров (те как раз производятся по 10-, 7-, 5- и даже 3-нм техпроцессам), в как раз тех самых, дефицит которых в минувшем году особенно остро сказался буквально на всех отраслях мировой экономики, включая автомобилестроение и промышленное производство (в части роботизации). Фабрики, выпускающие чипы с использованием неоновых лазеров, обеспечивают до 75% (по количеству) всего объёма производимых на планете СБИС — включая микросхемы флэш-памяти, контроллеры цепей питания, адаптеры Wi-Fi, дисплейные контроллеры и т. п.

Далее, Россия поставляет 35% всего палладия, необходимого промышленности США, — прежде всего также микроэлектронной. Reuters цитирует пожелавшего сохранить анонимность представителя японской микроэлектронной индустрии: «Этих материалов [неона полупроводникового качества и палладия] уже начинает не хватать, так что любые перебои с их поставками приведут к росту цен. Что, в свою очередь, заставит подорожать готовую продукцию — чипы».

Аналитики TrendForce задались и другим вопросом: в какой мере возможный запрет на поставку никелевых руд из России отразится на мировой ИТ-отрасли — и прежде всего на производстве литий-ионных аккумуляторов, востребованных сегодня буквально повсеместно, особенно в свете зелёной повестки? Очевидно, что малейшее подорожание и/или сложности с поставками таких аккумуляторных батарей (АКБ) не замедлит сказаться на поставках широчайшей палитры конечных устройств, от смартфонов и умных датчиков до автомобилей и ИБП всех типов.

В 2021 г. в мире было добыто около 2,7 млн тонн никелесодержащих руд, из которых на РФ (главным образом — на расположенные близ Норильска месторождения) пришлось не более 9%. Россия при этом располагается на третьей позиции в общемировом рейтинге никеледобывающих стран после Индонезии (37%) и Филиппин (14%), а сразу за ней следуют Австралия (6%), Канада (5%) и КНР (4%). Иными словами, на первый поверхностный взгляд серьёзно опасаться не стоит: скачок цен на АКБ в 10% мировая экономика — особенно с учётом того, что за последние 10 лет средняя стоимость литий-ионной батареи снизилась на порядок — вполне переживёт.

Однако не всё так прямолинейно: аналитики обращают внимание на то, что если брать отдельно поставки высокообогащённых руд (с содержанием Ni более 10% по массе), то на продукцию одного только «Норникеля» приходится аж 22% в глобальном масштабе. Здесь российская компания занимает первое место — за ней следуют китайская Jinchuan Group (с 17%), швейцарская Glencore (13%) и бразильская Vale S.A. (12%).

В принципе, используемый (в сочетании с другими элементами) для производства катодов литий-ионных АКБ никель можно заменить близкими по электрохимическим свойствам металлами, и в первую очередь кобальтом. Однако по совокупности всех характеристик — сложности добычи и переработки, биржевой цены, обеспечиваемой плотности энергии и т. д. — никелевые катоды всё же превосходят кобальтовые. Не случайно, указывает TrendForce, доля сырья с высоким содержанием никеля в сегменте материалов для изготовления катодов АКБ за последнее время резко выросла: с 10% в 2019 г. до 40% в 2021-м. Не следует также забывать, что фактически 2/3 всего добываемого в мире никеля в любом случае уходит на производство нержавеющей стали — а уж она-то востребована значительно шире, чем в одной только ИТ-отрасли.

По этой причине любые рестрикции в отношении возможности России свободно поставлять сырьё для высокотехнологичных производств на мировой рынок не замедлят самым непосредственным образом повысить цену, которую придётся заплатить мировому ИТ-рынку. Хорошего в этом мало — однако вполне возможно предположить, что с учётом приведённых обстоятельств ограничения на поставки ИТ-оборудования в Россию на деле окажутся заметно менее жёсткими, чем представляется прямо сейчас.

Источник: Максим Белоус, crn.ru