Стукну по карману — не звенит.
Стукну по другому — не слыхать.
Вадим и Валерий Мищуки
В развитии каждой страны, как и мирового сообщества в целом, можно обнаружить определенную логику. Поэтому, говоря о стратегиях развития и перспективах России, я стараюсь опираться только на нее. Конечно, возможна определенная субъективность, вызванная недостатком информации по тому или иному вопросу.
Теперешнее состояние нашей Родины — балансирование между глубоким системным кризисом и псевдостабильностью. Но справедливости ради надо сказать, что в современную эпоху очень быстрых изменений это состояние свойственно не только нашей стране, но и всей мировой системе.
Прилагательное «системный» означает, что кризис касается не одной какой-то области, а охватывает многие, если не все аспекты нашей жизни: экономику, технологии, состояние окружающей среды, здоровье, социальные отношения, политику, а также интеллектуальную, моральную и духовную сферы.
Поскольку мир становится все более взаимосвязанным, то и масштабы происходящих событий приобретают планетарный характер. Я не столь пессимистичен, чтобы считать, что возникла реальная угроза существованию всего человечества, но тенденции мне не нравятся. Правда, основываясь на предыстории развития человечества, можно предположить, что в какой-то момент рука опекающего планету Провидения не даст нажать «ту самую кнопку».
Человеческой психике свойственно считать сложившуюся ситуацию стабильной на обозримое время. Между тем времени в запасе у нас практически нет, и ситуация в мире, на мой взгляд, будет драматически быстро меняться.
Давайте, например, посмотрим, с чем нам придется столкнуться в ближайшее время.
Считается, что главным событием станет ожидаемая операция США против Ирана. Разумеется, есть 101 причина интереса США к этому региону. Он стратегически важен не только из-за нефти, но и потому, что позволяет территориально (Иран — Ирак — Афганистан) отделить мусульманский мир от стран Юго-Восточной Азии и получить плацдарм для контроля всего континета. Недаром этот район Збигнев Бжезинский в своей книге лекций по внешней политике («Великая шахматная игра») назвал «сердцем мира».
Есть и другие причины. Каждая подобная операция используется Пентагоном для масштабных полевых проверок новых типов оружия. Учитывая обычный четырехлетний цикл разработки таких изделий и активное перевооружение армии США, эти испытания (кстати, и сейчас продолжающиеся в Ираке и Афганистане) могут стать необходимы для вооружений, которые невозможно проверить в текущих условиях.
Наконец, не стоит забывать об экономических проблемах США. Подобные операции, как показывает история последних десятилетий, каждый раз эффективно выводят страну из нарастающих трудностей.
Однако стереотипные ожидания, обусловленные предысторией американских войн последних десятилетий, как правило, не оправдываются. Поэтому антииранские действия США могут быть вызваны только форс-мажорными обстоятельствами и, возможно, будут делегированы третьим странам.
Заметим, что любые шаги против Ирана обострят отношения США и Китая. Китай вкладывает громадные суммы (около 290 млрд. долл.) в строительство Транскитайской железной дороги (ТЖД), одна из целей которой — обеспечение сухопутной доставки иранской нефти (другие цели — создание альтернативы российскому БАМу, выход на рынки Средней Азии, Кавказа и Турции). Возможно, правда, что для получения согласия Китая ему пойдут навстречу с проблемой Тайваня. Но так или иначе тайваньский вопрос может возникнуть в 2008 г., после Олимпийских игр в Пекине, роль которых для роста самосознания населения КНР трудно переоценить. Добавим сюда Всемирную промышленную выставку в Шанхае, намеченную на 2010 г. Напомню, что если сейчас ВВП России составляет 15% от ВВП Китая, то к 2010 г., по некоторым оценкам, он будет составлять всего лишь 3%.
Россия, как считает Александр Хромчихин, эксперт Института военного и политического анализа, в списке врагов Китая стоит на третьем месте (после США и Японии). Ресурсные проблемы могут ускорить просачивание китайцев в регионы Дальнего Востока и Сибири до решения других геополитических проблем. Здесь не должно быть никаких иллюзий — без активной политики ограничения китайской миграции отторжение этих регионов «демократическим» путем — дело только времени. Недаром одна из новых китайских антистратагем гласит: «Демократия — это хорошо, только не дайте себя обмануть».
Сейчас почти очевидно, что той или иной формы противостояния «Север — Юг» избежать не удастся. При сближении экономических потенциалов конкурирующих за мировое лидерство стран между ними начинается и военное соперничество. Насколько Запад готов к нему? Пока, на мой взгляд, Китай в разных областях методично набирает очки.
Важный вопрос — о возможных сроках начала открытой фазы указанного противостояния. Наиболее вероятной датой я считаю 2015 г. При этом сам характер такого противостояния может сильно отличаться от того, к чему мы привыкли в европейской цивилизации. Речь, собственно, идет о конце униполярного мира и появлении второго мирового лидера. Вспомним, как США, воспользовавшись удобной ситуацией, мирным путем отняли лидерство у Англии, жившей до Второй мировой войны, как сейчас США, — в долг. Поэтому слова «открытое противостояние» в данном контексте не означают прямых военных действий. Это могут быть неожиданные акции, направленные на достижение цели, поскольку в китайской ментальности основной критерий успеха — эффективность. Говоря на компьютерном сленге, экономика «Севера» имеет ряд уязвимостей, и потому возможна успешная атака с их использованием. Нечто похожее Запад проделал с экономикой СССР.
«Ну, вы ошибаетесь, дорогой друг!» — скажет мне скептически настроенный читатель. «Хорошо бы», — отвечу. Понятно, что к Великой игре каждый, как в преферансе, готовится заранее и уже давно проигрывает возможные варианты на моделях. Знать бы прикуп...
Больной и волнующий всех вопрос: а что же будет с Россией? На чьей стороне она выступит в этой игре? Как это отразится на ее экономике?
А вот это зависит от того, на сколько лет вперед умеет думать нынешняя элита. Пока страна движется по пути стран третьего мира — развитие сырьевых анклавов, ориентированных на глобальный рынок.
В книге «Россия и мир в 2020 г.» Александр Шубин приводит три возможных сценария развития страны. Первый из них, названный «Конец истории», рассматривает случай, когда система глобализма пережила кризис без качественных изменений. В этом случае стране уготована роль подчиненной державы с населением, управляемым с помощью средств манипулирования сознанием и выборочных репрессий. Немногочисленные анклавы процветания предназначены для управляющей элиты, интегрировавшейся в структуры мирового правительства. «Инфраструктура глобальной системы защищена военно-полицейскими средствами от зоны нестабильности («варварские территории»). Эти зоны в значительной степени совпадают с зонами экологического бедствия. Восток страны этнически связан с китайской цивилизацией, Юг — с мусульманской». Этот сценарий наихудший, поскольку означает провал исторической миссии России и отсутствие каких-либо шансов на возрождение.
Второй назван сценарием «Великих потрясений» и рассматривает случай, когда глобальный рынок рухнет, а российская элита, не готовая к массовым выступлениям, будет сметена народом. На фоне развернувшейся в мире драматической борьбы, передела границ и сфер влияния у России останется шанс «догоняющего развития».
Наконец, третий, оптимальный для страны сценарий «Третья волна во втором эшелоне», по Шубину, опирается на то, что в России проводится социально ориентированная политика, и власть создает предпосылки для постиндустриального перехода. Таким образом, последствия мирового кризиса будут преодолены до их начала.
У перечисленных сценариев, разумеется, разные вероятности. Но я думаю, есть еще и четвертый вариант, который можно было бы назвать «Мы пойдем своим путем». Он заключается в дальнейшем усилении вертикали власти, выстраивании управляемых структур по всем направлениям, жесткой диктатуре бюрократии. Можно представить себе пятый и последующие сценарии...
Ну и что же делать стране, бизнесу, ИТ-сообществу? Ждать, какой сценарий сбудется? Нет, наверное. Бизнес, как верблюд, идущий по пустыне, должен работать, прокладывая себе дорогу. Однако свой путь без поддержки государства ему будет преодолеть нелегко. И если лет пять назад руководители российского ИТ-бизнеса заявляли: «Нам от государства ничего не нужно, лишь бы нам не мешали», то сейчас предложения государству формулируются все более и более четко.
Уже многие годы я пишу об одном и том же: в первую очередь необходимо разработать национальную доктрину развития сектора высоких технологий. Попытки сделать это только для одного, даже такого важного сектора, как ИТ, не позволят получить синергетический эффект от программы и растащат средства на латание тришкиного кафтана. Поэтому имеющиеся ныне документы доктринами назвать нельзя.
Первым номером сейчас я бы поставил создание национальной программы в области полупроводниковой промышленности. Все разговоры о ее убыточности и отсутствии денег на развитие — полная чушь, проявление некомпетентности или лоббирования интересов, скажем, ТНК. Эта отрасль в сложившихся обстоятельствах должна начать развиваться с создания fabless-компаний, при полном, как в Китае, освобождении от налогов, символической плате за аренду помещений и дотации на покупку жилья сотрудникам. Таких компаний должно быть в стране не пять — восемь, как сейчас, а не менее 500. Понятно, что основным заказчиком первое время у этих компаний будет ВПК, которому необходима срочная полная модернизация всей системы вооружений, перестраиваемая под принятые Западом новые концепции дистанционного ведения войны. Другие потребители — перечисленные ниже программы.
Безусловно, нашу полупроводниковую промышленность никто на мировом рынке с распростертыми объятьями не примет — придется жестко конкурировать. Но этот рынок по объему не только больше нефтяного, но и стратегически более важен. То, что Китай, начав практически с нуля, вышел на нем на третье место в мире, — показательный пример действия целенаправленной государственной политики в высокотехнологической сфере.
Вторая область, принципиально важная для выживания страны, — робототехника. Новая российская армия должна стать роботизированной. В первую очередь это касается авиации, но не менее важно для ВМФ и сухопутных войск. У России не только нет того запаса резервистов, который был в Великую Отечественную, но и качество этого резерва совершенно несравнимо с тем временем. Другая проблема — необходимость обслуживания резко стареющего населения. Без домашних роботов создать для него необходимое качество жизни крайне сложно. Это хорошо поняли в Японии, где робототехника стала одним из семи национальных приоритетов.
Важная проблема, решаемая за счет развития робототехники, — это замена низкоквалифицированной иностранной рабочей силы. Завоз ее из других стран неминуемо порождает социальные и другие проблемы.
Разумеется — это прекрасный массовый, всегда востребованный рынок, подтягивающий множество направлений и отраслей. Отмечу, что он более востребован в текущий момент, чем нанотехнологии, объявленные главным научным направлением. По их поводу возникло много разговоров и недоумений в ИТ-сообществе. Это вызвано тем, что до сих пор на данное направление тратилось всего по 5 млн. долл. в год (в США — около 1 млрд. долл.). Поскольку программа работ не обнародована (подозреваю, что ее еще и нет, а нанотехнологии — это шесть достаточно независимых направлений), то заявленная сумма представляется весьма непрозрачной, а результаты могут появиться нескоро и вызвать разочарование.
Третья по порядку, но первая по важности — проблема образования. Без реорганизации системы образования все разговоры об инновациях заглохнут. Инновационная экономика требует наличия тысяч стартапов, а не пары десятков ИТ-компаний и полумиллиарда долларов инвестиций...
Говорят, мечтать не вредно. Поэтому и статья размещена в рубрике «В гостях у сказки».
Где взять цифры?
В советские времена сотрудники разных министерств (уровень начальников отделов и их замов) образовывали неформальные группы для обмена информацией и таким образом получали нужные им сведения. Тогда существовали жесткие межведомственные фильтры, не говоря уже о том, что практически вся статистическая отчетность страны фальсифицировалась. Рассказывают, правда, что была сверхзакрытая система, обеспечивавшая более-менее достоверными данными руководителей страны, и по ее цифрам, в частности, контролировался Госстат. Во времена Ельцина эта система, оценивавшая реальные обороты предприятий по объемам грузопотоков и потреблению электроэнергии, куда-то исчезла. Насколько это достоверно — трудно сказать.
Проблема получения первыми лицами страны достоверной информации существовала всегда. А что уж говорить об остальных? Сейчас с получением достоверных данных положение еще менее радостное. Возьмем, например, инфляцию. За два первых месяца года она составила, по официальным заявлениям, 4%, а по неофициальным — 7%. Официальный рост ВВП в прошлом году составил больше 6%, а по оценкам некоторых экспертов — около двух. Та же ситуация и на ИТ-рынке. Если смотреть годовые отчеты компьютерных фирм, то у ряда сборщиков результаты завышены в разы. И в то же время есть много сравнительно крупных компаний (с оборотами в 50 млн. долл. и выше), о которых мало кто на рынке знает и о которых нет ни одной публикации в прессе.