Андрей Коротков, недавно назначенный на должность первого замминистра по связи и информатизации РФ, производит впечатление современного и темпераментного человека. Он с энтузиазмом рассказывает о достижениях в области ИТ. Всерьез восхищается компьютером размером с ладонь. Без иронии говорит о том, что в России лет через десять комбайнер, ремонтируя свою машину, сможет связаться по Интернету с производителем. Андрей Коротков пришел в Минсвязи, чтобы заняться реализацией ФЦП «Электронная Россия». Но видит он свою задачу гораздо шире: надеется превратить унылое здание Минсвязи в министерство передовых высоких технологий. Свои обязанности Андрей Коротков предпочитает описывать привычным для бизнесменов термином: исполнительный директор ИТ-промышленности. Начать же новый директор решил с отмены таможенных платежей на ввоз комплектующих к компьютерам.
CRN/RE: Было ли назначение в Минсвязи неожиданным для вас? Насколько новая работа сочетается с вашими профессиональными интересами?
Андрей Коротков: Не стану утверждать, что решение о моем назначении было принято по профессиональным качествам. По базовому образованию я филолог и структурный лингвист. Позже в аспирантуре МГУ вел исследования по семиотике. Так что вряд ли могу считаться профессионалом в области информатизации. Но на лавры ученого я и не претендую.
Министр связи Леонид Рейман, по его собственным словам, на должность своего первого заместителя искал администратора или, если говорить корпоративными терминами, исполнительного директора, знающего отрасль и ее проблемы, имеющего возможность в короткий срок взять под контроль ситуацию в секторе. До этого назначения в аппарате Правительства и Администрации Президента я занимался вопросами мультимедиа в самом широком смысле этого слова — и технологическом, и контекстуальном. О моей активности в этой сфере, в частности, был наслышан Председатель правительства Михаил Касьянов.
Из аппарата я уходил не без грусти, но новое назначение однозначно воспринимаю как ступень профессионального роста. У ИТ-отрасли в России просматриваются блестящие перспективы, а их реализация — важнейшая государственная задача.
CRN/RE: Прежде у Минсвязи не было четкой позиции по отношению к ИТ-рынку. Вы планируете что-то изменить?
А.К.: Надеюсь. По крайней мере именно такую задачу поставил передо мной министр. Из часто теряемого довеска на вывеске Министерства связи нам предстоит превратить отрасль информатизации — IT по международной классификации — в важный сектор экономики, приносящий 4-5% ВВП. Если говорить точнее, задача министерства, в том числе и моя, — обеспечить условия, при которых ИТ-бизнес сможет достигнуть таких успехов.
CRN/RE: И что для этого вы собираетесь сделать?
А.К.: Расчистить законодательную базу, в которой одни законы мешают исполнению других, устранить барьеры в ведомственных инструкциях, ежегодно четко формулировать государственные приоритеты, давая сигнал рынку. Словом и делом поддерживать «новую» экономику, нервной системой и мозгом которой являются информационно-коммуникационные технологии (ИКТ).
Первым делом мы собираемся разобраться с вопросами таможенного регулирования ввоза на территорию России комплектующих к компьютерной технике. Мы не производим и никогда не будем производить здесь чипы. Значит, надо снимать таможенные тарифы на их ввоз. В ближайшее время составим письмо в правительство с просьбой рассмотреть этот вопрос.
CRN/RE: Означает ли это, что вы готовы ратовать за государственную поддержку ИТ-бизнеса?
А.К.: Если будет позволено такое сравнение, я надеюсь по отношению к ИТ-бизнесу занять позицию умного тренера: вместе искать новые формы, страховать при исполнении новых элементов, работать с международными организациями, создавать условия для тренировок. И, что немаловажно, заставлять работать до седьмого пота и себя, и тренируемого. Только так, и только вместе. Я не Зевс, золотого дождя у меня в арсенале нет, впрочем, как и разящих молний.
В течение последних двух лет я провел множество встреч с лидерами ИТ-индустрии и в России, и за рубежом. Знаком с Джоном Чемберсом и Карли Фиориной, вел многочасовые дискуссии в рабочих группах по ИКТ в Организации Объединенных Наций. И вывод для себя сделал такой: ИТ-сектору нужна политическая поддержка, которая выразится в том, что руководители любого уровня не станут отмахиваться от идей и принципов «новой» экономики, основанной на знаниях и ИКТ.
Необходима также точечная поддержка в мониторинге и постоянной корректировке нормативной базы. Формулирование и дальнейшее следование технологическим приоритетам, поддерживаемым государством. Упор на быстрое внедрение новейших научных разработок, в том числе конверсионных. Внутри министерства нужно работать над тем, чтобы сломать барьер между отраслями связи и информатизации и объединить их в сферу инфокоммуникаций и мультимедиа.
CRN/RE: Как вы относитесь к предложению снизить социальные налоги для тех видов деятельности, где большая часть прибавочной стоимости создается за счет интеллектуального труда? Существует точка зрения, что такое изменение налогового законодательства дало бы значительный стимул для развития ИТ-рынка.
А.К.: У министра есть интересные идеи в этой сфере. Ведем переговоры со «смежниками». Если договоримся — удастся совершить прорыв. Я же по рангу буду на передовых рубежах.
CRN/RE: На сегодня экономическая ситуация в стране складывается не лучшим образом. Доходы бюджета падают. Останется ли в этой ситуации место для поддержки ИТ-бизнеса? Будут ли в полном объеме выполнены обязательства правительства по программам «Электронная Россия» и «Развитие единой образовательной среды»?
А.К.: Исполнение этих программ критически важно для нас. У нас есть кредит доверия и мы должны распорядиться им с максимальной выгодой для дела. А государственная поддержка не всегда и совсем не обязательно заключается в прямом финансировании. Деньги на «Электронную Россию», к примеру, заложены в бюджет. Надеюсь, что исполнение этой программы в какой-то степени поддержит и ИТ-бизнес.
Уверен, что в той части, которая будет зависеть от нашего министерства, «Электронная Россия» выполнена будет. Для реализации программы создана дирекция, которую возглавили я и заместитель министра экономического развития и торговли Андрей Шаронов. В комиссии представлены все заинтересованные федеральные органы исполнительной власти.
CRN/RE: С вашим приходом к руководству «Электронной Россией» исчезли противоречия между этими заинтересованными ведомствами?
А.К.: Журналистам скучно без интриги. Какой сюжет без фабулы, злодеев и героев? Жизнь куда прозаичнее. Герман Греф и Леонид Рейман — единомышленники, прогрессивно мыслящие управленцы. ИКТ — наша сфера, стратегия — сфера Минэкономики, СМИ — сфера ответственности Минпечати. Победителей и проигравших нет, выиграло дело. Так это понимаем мы.
Если вам нужен герой — примерьте на меня маску Зорро — я граблю богатых и раздаю бедным. Или костюм Терминатора — я уничтожаю чиновников, создающих очереди в ЖЭКах. Или наряд человека-паука: Всемирная компьютерная сеть — привычная среда моего обитания. Особенно по ночам. Мой младший сын будет от вашего издания в восторге.
CRN/RE: За «Электронной Россией» уже укрепился имидж PR-программы правительства. Не превратится ли она с вашим приходом в еще более публичное мероприятие?
А.К.: Возможности ИКТ и формирующихся с их помощью «информационного общества» и «новой» экономики требуют просветительской деятельности. Любой гражданин страны, а не только чиновник, выигрывает от широкого внедрения новых технологий. Снижение издержек на содержание бюрократического аппарата, уничтожение базы коррупции (компьютер взяток не берет), избавление подавляющего большинства из нас от рутинного труда и использование интеллектуального ресурса нации — вот лишь некоторые положительные стороны процесса. Об этом с нацией надо говорить. Но говорить не мне, а журналистам, ученым, популяризаторам науки, наконец, специалистам в области связей с общественностью. Мои задачи гораздо скромнее, они больше управленческие.
CRN/RE: Как вы видите будущее «Электронной России»? Сможет ли она со временем превратиться во всеобъемлющую программу развития российской ИТ-индустрии?
А.К.: Такова цель. Программа рассчитана на 8 лет. Поговорим об этом года через два?