Крупнейшей томской многопрофильной компании «Стек» в начале 2007 г. исполнилось 15 лет. О том, чем она живет сейчас, читателям CRN/RE рассказал Игорь Иткин, президент «Стека». С ним беседовал Эдуард Пройдаков, редакционный директор ИТ-группы «СК Пресс».
CRN/RE: «Стек» сейчас — крупнейшая компьютерная компания Томска. Как она развивалась в последние годы?
Игорь Иткин: Мы растём по объёмам в два раза за год. Пять лет назад появились первые заказы на промавтоматику, управление станочным парком и технологическими процессами. Здесь много заказных работ.
Активно развивается спрос на распределённые ERP-системы, поскольку появились компании с десятками объектов, заводов, иногда в разных регионах, и они хотят полностью управлять своими подразделениями вплоть до технологических процессов.
CRN/RE: При таком росте бизнеса должны быть и трудности. С чем вам пришлось столкнуться?
И. И.: При бурном росте мы ожидали, что возникнут финансовые проблемы, но их не было. Обошлось и без технологических сбоев. Основные трудности организационные, у нас есть подразделения, которые хронически не успевают. Понятно, что нужно модифицировать систему управления, хотя мы считали, что у нас она надёжно задублирована и рассчитана на высокие нагрузки. Ну и, конечно, кадровые проблемы. В прошлом году мы столкнулись с типично томской ситуацией, когда нам нужно было набрать на завод ещё сотню рабочих (не инженеров, не конструкторов), — оказалось, что социальной базы для рабочих в Томске практически нет. И это серьёзная проблема. В итоге нам пришлось изменить технологический профиль, приобрести сложное импортное оборудование с компьютерным управлением, отказаться от простых операций, поскольку на них ставить было некого, — в Томске оказалось проще найти инженера, который за неделю у немецкого специалиста научится работать на сложном и многофункциональном оборудовании, чем нанять человека, который будет аккуратно исполнять простые операции. Для нас это стало откровением.
Нам пришлось проводить целенаправленную работу по набору рабочих через кадровое агентство, при том что зарплата предлагалась достаточно высокая. Частично проблему удалось решить с помощью студентов, но они пригодны не для любой работы на заводе: предпочитают, например, технологические цеха, сборочные работы, а не металлообработку, которая более консервативна. Что касается производственных направлений, то мы вышли уже на большие серии, требующие не универсальной производственной базы, а некоторых высокоспециализированных технологических линеек. Сейчас идёт вал заказов, и нужно сказать, что мы попали со своей продукцией, телекоммуникационной механикой, в тот момент, когда она требуется всем. Очень большое давление федеральных заказов, громадный объём заказов по инфокиоскам, системам доступа в Интернет и т. д. Мы выпускаем дизель-генераторные электростанции. На них спрос растёт быстро — не успеваем его удовлетворять, поэтому весь завод сейчас непрерывно реконструируется. При этом мы позиционируем себя именно как производящая компания, т. е. производство опирается почти исключительно на наши собственные разработки.
CRN/RE: В Томске создаётся свободная экономическая зона. Насколько проект её создания вам интересен? Не вызовет ли он у вас отток сотрудников?
И. И.: Этот проект очень интересен — серьёзный вызов рынку. Отчасти именно этого все мы хотели и добивались. Понятно, что потенциально это может вызвать определённые проблемы. Квалифицированная рабочая сила всё равно будет мигрировать между компаниями. Кто в этой ситуации выиграет? Почему-то считается, что выиграют компании типа спортивной команды, которые без конца покупают новых игроков. Этот не заиграл, тот не заиграл, ну вот этот заиграет. Так без конца идёт скупка игроков и повышение гонораров. Я считаю, что выиграют компании нашего типа, типа академий, умеющие готовить кадры, поскольку мы выросли из вузов и тесно работаем с вузами по очень многим программам. Соответственно у нас налажена регенерация кадров. Поэтому, чем больше здесь будет игроков, тем быстрее станет расти кадровая база, поскольку вузы выпускают молодых специалистов, из которых мы умеем готовить специалистов с большой буквы.
CRN/RE: Изменились ли направления работы вашей компании?
И. И.: Все наши традиционные направления сохранились и развиваются. Регион остался прежним — Сибирь и Дальний Восток, включая районы Крайнего Севера, Камчатку, Чукотку. Когда реализуются крупные федеральные интеграторские проекты, нас часто привлекают для монтажа, пусконаладки, иногда и проектирования. Как это делать в Центральной России и на Северо-Западе — все знают, а вот где-нибудь в Палане, куда и цемент можно завезти только вертолётом... Проекты становятся все более сложными, удалёнными и распределёнными.
Любая федеральная структура имеет региональные отростки — вплоть до небольших населённых пунктов. И управлять этой структурой можно, только если она достаточно высоко автоматизирована. Поэтому процесс глобальной информатизации в России — не роскошь, а жизненная необходимость.
CRN/RE: По ERP вы раньше работали с системой «Галактика», а чем занимаетесь теперь?
И. И.: Мы продолжаем работать с «Галактикой» в тех проектах, где она уже используется (в основном это проекты «Транснефти»), и внедряем также систему Microsoft Axapta. Мы и сами перешли на эту систему. Проектов много. Особенность ERP в том, что здесь невозможно что-то делать на далёком расстоянии — не может крупная компания ждать реакции более нескольких часов. Нужно, чтобы команда, которая занимается внедрением, обучением и поддержкой, находилась в радиусе быстрого реагирования. Если в результате эксплуатации выявилась проблема, то она должна быть решена в течение нескольких часов. Многие закладывают такое требование в контракт. Как показывает опыт, все, кто начинает заниматься серьёзными ERP-системами, уже не прекращают эту деятельность. Проекты, начинавшиеся как небольшие, с годами выросли в глобальные решения, у клиентов появляются всё новые и новые потребности. У нас уникальная ситуация в области корпоративной автоматизации, поскольку компания может ставить многие эксперименты на себе, ведь у «Стека» есть не только опыт внедрения, но и производственный опыт, опыт управления торговыми сетями и распределенными складами.
CRN/RE: Мы были у вас в Томске в 2000 г. на открытии участка по сборке компьютеров. Тогда ваши производственные мощности, кроме нового участка, представляли собой довольно грустное зрелище. Насколько удалось завод восстановить?
И. И.: В достаточной степени, но слово «восстановить» здесь не подходит, поскольку изменилась технология, оборудование: работать сегодня на оборудовании, выпущенном в 1970-х годах, всё равно что ездить на «Москвиче-412». Конечно, металлообработка не так подвержена моде, как автомобилестроение, но есть и моральное старение оборудования, существенно изменились подходы к конструированию, появились автоматизированные системы проектирования, сопрягаемые с оборудованием по раскрою, формовке металла и выпуску изделия. Хотя мы и много чего сделали по переоснащению производства, но объёмы заказов, которые у нас размещаются, растут очень быстро, поэтому непрерывно идет наращивание мощностей по выпуску продукции для ИТ. Ведь мы принципиально работаем только в этом направлении и тяготеем к продукции, где требуется достаточно серьёзная технологическая база — это и металлообработка, и изготовление печатных плат, нанесение разнообразных покрытий. Позиция на рынке в качестве такого интегратора полного цикла гораздо более устойчива и защищена.
CRN/RE: Вы развиваете производство телекоммуникационных шкафов?
И. И.: На самом деле, кроме собственно шкафов и стоек, мы выпускаем много всяких аксессуаров для телекоммуникационных решений. Кроме того, производим шкафы и в климатическом исполнении, которые должны и зимой и летом работать на улице. Спрос на такие «термоустойчивые» объекты быстро растёт, потому что современное активное оборудование стало очень компактным. Например, чтобы в крупном городе запустить новую АТС, вовсе не обязательно занимать первый этаж в центре города — можно поставить уличный климатический шкаф. Но миниатюризация оборудования влечёт за собой много проблем, связанных, например, с перегревом, с «вандалоустойчивостью» (нетривиальная проблема для российских условий, когда шкаф пытаются вскрыть в поисках цветных или драгметаллов). Если вы ставите в уличный шкаф оборудование стоимостью в десятки тысяч долларов, то потери могут быть весьма ощутимыми. Борьба с несанкционированным доступом — серьёзная задача, влекущая за собой целый шлейф технических и технологических проблем.
CRN/RE: У вас есть собственная сборка компьютеров под торговой маркой NewLine. Какие здесь проблемы?
И. И.: Сборка компьютеров — самое лёгкое и приятное. Мне кажется, что разговор о проблемах компьютерной сборки заводят люди, никогда не занимавшиеся производством. С точки зрения технологической там достаточно построить нормальную производственную модель. Должна быть лаборатория, которая получает от вендоров все новинки. Ее специалисты в тесном взаимодействии с людьми, формирующими канал сбыта и понимающими потребности этого канала, занимаются разработкой модельного ряда. Главная задача серийного производства — добиться минимума переделок. Разработка линеек — это действительно сложная творческая работа. А дальше технолог составляет обычную технологическую карту, и требуется лишь аккуратно выполнить прописанные там операции — чем меньше рабочий знает, что он делает, тем лучше. Квалифицированный труд нужно использовать только там, где он нужен. Когда сборщик «слишком» квалифицированный, то он начинает улучшать, а это только во вред.
Если на сборке возникает брак, то тут вина либо лаборатории, либо технолога. Это выявится на первой же машине, внесут необходимые изменения, и следующие сотни машин будут как близнецы-братья. Сборщикам просто нужно учиться культуре производства.
CRN/RE: Вы развиваете эту линию ПК?
И. И.: Объёмы выпуска растут в соответствии с потребностями канала, участок расширился, людей стало больше. Другое дело, что NewLine — это типичный локальный бренд. Я думаю, что такие локальные марки не очень долго проживут, хотя пока мы альтернатив не видим. Мы часто сталкиваемся с российскими брендами, но какого-то особого отличия в качества сборки не заметно. Может быть, только CLR в первое время был хорош. Но конкуренция сегодня идёт не на технологическом уровне, а на ценовом и маркетинговом. Если бы наши компьютеры сейчас стали продавать какие-то другие компании, кроме «Стека», то, боюсь, они ничего бы не продали, потому что у покупателей доверие не к марке NewLine, а к нам. У нас имидж компании, которая готова отвечать по своим обязательствам, и это на региональном уровне является определяющим, причём как для корпоративного заказчика, так и для индивидуальных покупателей.
CRN/RE: Разработкой ПО «Стек» тоже занимается?
И. И.: Одно из направлений — разные офшорные узкоспециализированные задачи: разработка инструментария, базы данных и т. п. У нас нет магистрального направления — ставятся задачи, мы их решаем.
CRN/RE: Заказы в основном американ ские?
И. И.: Заказы на разработку, как правило, собирают и распределяют агентства, поэтому зачастую даже не знаешь, откуда пришёл заказ. Таких агентств сейчас всё больше и больше. Кстати, такая же картина и в области локализации ПО: некое агентство консолидирует у себя локализацию продукта на 40—50 языков мира (раньше мы сдавали работу непосредственно вендору). Агентство проводит финальное тестирование и отвечает за результат. В целом же к офшорному программированию мы относимся очень осторожно. Гораздо более интересно продуктовое направление. У нас есть продукт, которому уже немало лет, но который постоянно востребован. Он называется «Стек Бизнес Класс» — это система поддержки продаж. Она позволяет управлять складами, закупками, логистикой, делать анализ сбыта и т. д. На ней работает и развивается вся наша сбытовая сеть, в ней много аналитических инструментов, позволяющих анализировать оборачиваемость и рентабельность по отдельным группам товаров, много разных интегрированных оценок. Сейчас это клиент-серверная система, позволяющая поддерживать удалённые продажи. Этот инструмент постоянно нами развивается, мы используем его сами и уже много лет продаём. Одно время мы даже продавали его как коробочный софт, но потом лёгкие версии нашей системы стали вытесняться более дешевым пакетом «1С:Торговый дом».
Сейчас наши программисты разрабатывают вертикальные решения на базе Microsoft Axapta.
CRN/RE: Мне показалось, что в первом полугодии прошлого года произошло заметное падение ИТ-рынка. «Стек» ощутил его? Рассказывают, что спад в некоторых регионах был вызван большим количеством ранее выданных кредитов, которые настало время отдавать. А как у вас кредиты влияют на розницу?
И. И.: Мы тоже слышали подобное объяснение, причем от компаний, которые можно было назвать средними и которые за последние два-три года все ушли с томского рынка в основном из-за падения спроса на их услуги. В Томске произошло укрупнение бизнеса — большие компании стали ещё больше, маленькие вообще не потопляемы, а многие средние (например, компании, имевшие по три-четыре магазина в городе) последовательно одна за другой ушли с рынка. Отчасти это связано и с открытием отделов вычислительной техники в магазинах сбытовых сетей, таких, как «Эльдорадо», «Техносила». Что касается «кредитной наркомании», то, поскольку мы работаем со многими кредитными учреждениями и видим там динамику невозвратов и объёмов кредитования, ничего плохого в компьютерном сегменте мы не обнаружили — объём кредитования населения стабильно растёт. Другое дело, что в нашем объёме кредитование занимает сейчас меньшую долю. Мы сами кредитовать начали, если помните, в конце девяностых, года за три до того, как этим стали заниматься банки. Когда это произошло, мы с удовольствием предоставили им в наших магазинах рабочие места.
CRN/RE: Каким вы видите будущее российских интеграторов?
И. И.: Будущее, по моему мнению, за многопрофильными компаниями, которые могут не только интегрировать чужие продукты, но и разрабатывать свои. Мы всегда стремились и стремимся быть именно таким интегратором, который может выполнять технически сложные проекты на достаточно большой территории. Собственная производственная база, собственное проектирование отдельных узлов и изделий даёт нам существенное технологическое, географическое и кадровое преимущество перед любым возможным конкурентом. И пока нам удаётся сохранять целостность этой конструкции. Например, зачем мы достаточно активно работаем на розничном рынке? Не только для того, чтобы кэш-флоу поддержал работу всего холдинга. Мы считаем, что на сегодня это самый честный рынок, а кроме того, это честный и прямой путь на корпоративный рынок, поскольку в хороший розничный магазин приходят руководители предприятий, а не только их начальники департаментов информатизации, и приходят туда с жёнами и детьми. Голосуя за компанию собственным карманом, они потом очень внимательно относятся к тому, кого же выбирают их предприятия в качестве исполнителя проектов. То, что наш компьютерный супермаркет оказал колоссальное влияние на корпоративный рынок, мы заметили буквально через несколько месяцев после его открытия. Заказчик большой автоматизации придёт к вам сам, если его малая домашняя автоматизация оказалась успешной.