Немногим более года назад в московском офисе Intel появилось подразделение, занимающееся реализацией программы Intel Capital (см. CRN/RE № 9/2003, с. 1).
О первых результатах работы, об инвестиционных планах Intel Capital в нашей стране (увы, пока по-прежнему приходится говорить в основном о планах), о наиболее интересных для зарубежных инвесторов сегментах отечественного ИТ-рынка в беседе с главным редактором CRN/RE Александром Плитманом рассказывает управляющий директор Intel Сapital в Центральной и Восточной Европе
CRN/RE:
Мари Трекслер: Это был очень напряженный и в то же время интересный год — мы приняли стратегическое решение о начале работы в России, наняли первых сотрудников, провели первую сделку, участвовали в подготовке соглашения с компанией «Эльбрус». Сейчас у нас на подходе еще ряд проектов, и мы уверены в том, что до конца этого года сможем объявить о паре таких сделок. Если все это суммировать, то результаты очень приличные.
CRN/RE: Какие сегменты нашего ИТ-рынка могут быть наиболее привлекательны для Intel Capital и, может быть, для других инвесторов?
М.Т.: Поскольку все серьезные инвесторы в конечном счете заинтересованы в одном — заработать деньги, то, я думаю, их подходы во многом совпадают. По нашему мнению, наиболее перспективная область вложений — это беспроводная связь. Россия — страна с огромной территорией, с большим населением и большим количеством людей с хорошей технической подготовкой, причем по сравнению с другими странами с развивающейся рыночной экономикой население России более или менее обеспеченное. Поэтому мы считаем, что вложения в эту область помогут вашей стране раскупорить «узкое горло» — преодолеть барьер между коммутируемым и широкополосным доступом к услугам связи. Кроме того, в отличие от многих стран Запада, где уже существует сложная и дорогостоящая «медная инфраструктура» коммуникаций, у России нет этого «наследия прошлого». Поэтому вам, с одной стороны, легче перейти на современные беспроводные технологии, а с другой, это гораздо выгоднее, потому что дешевле. Таким образом, в области беспроводных технологий налицо совпадение интересов зарубежных инвесторов и национальных интересов вашей страны.
CRN/RE: А другие потенциально интересные области?
М.Т.: Выбирая их, надо исходить из того, что отличает Россию от других стран с развивающейся экономикой. Как вы, возможно, знаете, Intel уже не первый год уделяет повышенное внимание четырем крупнейшим странам — Бразилии, Индии, Китаю и России, во всех этих странах мы инвестируем, находим интересные сферы приложения для своего капитала. Однако только в России можно найти очень любопытные инновационные разработки, например эффективные алгоритмы обработки информации или перспективные полупроводниковые материалы. Но в отличие от телекоммуникационной отрасли, в которой уже отработаны успешные бизнес-модели инвестиций и много лет вкладываются внешние средства, использование этих передовых идей и разработок в вашей стране связано с определенными проблемами и риском.
CRN/RE: Как вы предполагаете с ними справляться?
М.Т.: По сравнению с частными венчурными инвесторами, Intel Capital имеет несомненные преимущества. Например, мы гораздо более гибки: если мы узнаем, что некий профессор университета и три его аспиранта придумали какую-то гениальную идею, но, что вполне естественно, не имеют никакого представления о бизнесе, то Intel Capital может предложить различные варианты сотрудничества — заключить контракт с этой группой исследователей и вести совместную работу; нанять их на некоторое время; купить ту компанию, которую этот профессор, возможно, создаст; предложить долю в компании, которую мы можем образовать вместе, и т. д. Но мы прекрасно понимаем, что здесь такие подходы пока в новинку и что нельзя автоматически переносить в Россию наш многолетний опыт успешной работы, к примеру, со Стэнфордским университетом в США — может быть, он не будет здесь работать. Именно поэтому вот уже больше года мы ведем консультации с местными специалистами, пытаясь нащупать наиболее эффективные модели работы в вашей стране.
Мы не заинтересованы в том, чтобы, грубо говоря, выдергивать талантливых людей и перевозить их в Калифорнию. Мы хотим, добиваясь наших собственных целей, одновременно создавать добавленную стоимость и для тех, с кем мы здесь сотрудничаем. У корпорации Intel очень серьезные намерения в России — наше представительство работает здесь уже около 13 лет, а численность персонала только исследовательского подразделения Intel скоро достигнет 1000 человек.
CRN/RE: В числе наиболее интересных областей вы не упомянули сферу разработки ПО. Почему?
М.Т.: Как показывает история Intel Capital, за последние 10 лет большинство наших инвестиций направлялось как раз в компании, занимающиеся разработкой ПО, и это вполне естественно. Intel — производитель «железа», и мы не собираемся сами разрабатывать ПО, в то же время мы прекрасно понимаем, что в создаваемых нами «строительных блоках» наше «железо» — это только часть решения, и без ПО не обойтись. Если говорить о российских разработчиках ПО, которые бы нас интересовали, то их можно разделить на две категории. Первая — это компании, способные создавать программные продукты, которые могут найти спрос на мировом рынке, прежде всего в США и Западной Европе. Вторая — компании, разрабатывающие продукты для российского рынка, например бухгалтерское и финансовое ПО, соответствующее принятым у вас стандартам бухучета. Если мы убедимся, что это ПО будет пользоваться большим спросом, то готовы инвестировать и в такую компанию.
CRN/RE: Но самым первым получателем инвестиций Intel Capital была компания ru-Net Holdings, вложившая их в системного интегратора TopS BI...
М.Т.: Поскольку программа Intel Capital предполагает прежде всего стратегическое инвестирование, то наш интерес к системным интеграторам является совершенно естественным. Компания TopS BI обеспечила нам выход на некоторые вертикальные рынки, на которых она сильна, и наши сотрудники пришли тогда к выводу, что TopS BI — наиболее предпочтительный объект для вложений. Но это не означает, что мы и далее обязательно будем вкладывать средства в этот сегмент рынка, в частности потому, что не хотим возникновения конфликтов с другими потенциальными объектами инвестирования. В то же время нельзя исключить, что изучая этот сегмент рынка, мы примем решение об инвестировании в какую-либо интеграторскую компанию на Украине или в Белоруссии.
CRN/RE: В чем состояла роль Intel Capital при заключении соглашения* с компанией «Эльбрус»?
М.Т.: Придя в Россию, мы начали искать интересные с точки зрения инвестирования компании, и практически сразу в поле нашего зрения попали профессор Борис Бабаян и возглавляемый им коллектив очень талантливых инженеров. Это люди, которые во многом определяют лицо современной полупроводниковой индустрии в России. И мы стали размышлять, каким образом мы могли бы сотрудничать с этим коллективом в соответствии со стратегическими интересами обеих сторон, какое подразделение Intel было бы в этом заинтересовано и т. д. Все это потребовало многомесячной работы.
CRN/RE: Надо ли понимать это соглашение так, что через пару месяцев, когда «Эльбрус» станет подразделением Intel, от этой российской компании практически ничего не останется?
М.Т.: Тем соглашением, которое подписано между Intel и «Эльбрус» и которое вскоре примет окончательный вид, не предусматривается, что «Эльбрус» как компания станет частью Intel. Речь идет о том, что сотрудники «Эльбрус», которые того пожелают, станут сотрудниками нашей корпорации. Компания «Эльбрус» как таковая остается, но в каком именно виде я пока сказать не могу — нужно подождать, когда соглашение вступит в силу.
CRN/RE: Вы встречались со многими руководителями российских компаний, нередко являющимися также их владельцами. По вашему мнению, они готовы принять инвестиции Intel Capital или нет?
М.Т.: В 90-е годы я работала в Праге и много общалась с представителями ИТ-компаний в Чехии, Польше и Венгрии. Теперь в России, если говорить о самых общих впечатлениях, я увидела то, что ожидала увидеть, исходя из своего опыта работы в Восточной Европе. Характерные черты менеджеров российских ИТ-компаний — это высокая амбициозность, напористость, сильное стремление добиться успеха. В то же время у многих из них отсутствуют те профессиональные навыки, которые меня как представителя Intel Capital интересуют в первую очередь. Главная проблема в том, что им не хватает международного опыта в области продаж и маркетинга. Российские компании, безусловно, нуждаются в привлечении специалистов, способных вывести их идеи и продукты на международный рынок, способных преодолеть прежде всего культурные различия.
Мелкие российские компании могут создавать замечательное ПО, но вряд ли вы встретите разработчика, который одновременно является хорошим предпринимателем, имеет четкую стратегию вывода своего продукта на рынок. Я недавно познакомилась с руководителями одной компании, разработавшей прекрасный серверный продукт. Как они его продвигают? Рассказывают о нем на своем сайте. Если потенциальный пользователь, специалист, случайно зайдет туда, то, скорее всего, увидит, насколько этот продукт хорош, и скачает его. В этом году они могут продать, к примеру, на 10 млн. долл. и столько же в ближайшие годы. Но дальше их бизнес не пойдет. До тех пор пока они не осознают, что им необходимо научиться продавать и продвигать свой продукт, они никогда не превратятся в компанию, которая потенциально уже сегодня могла бы продавать на 100 млн. долл.
CRN/RE: А готовы они учиться? Не опасаются привлекать сторонних менеджеров?
М.Т.: Действительно, компании, обращающиеся к инвестору, обычно держатся настороже из боязни, что тот в конечном счете захватит контроль над компанией. Для меня стало приятной неожиданностью, что в России я этого не заметила. То ли потому, что руководители ИТ-компаний здесь более продвинутые, то ли происходит своеобразный самоотбор — к нам обращаются те люди, которые уже знают, по крайней мере в теории, как подобные инвестиционные сделки совершаются, и готовы к тому, что зарубежный инвестор в той или иной степени будет участвовать в управлении компанией.
CRN/RE: Как вы оцениваете перспективы привлечения зарубежных инвестиций в российские ИТ-компании в ближайшие год-два?
М.Т.: Пока приходится говорить не о реальных сделках, а скорее о потенциале. Поэтому основную задачу Intel Capital мы видим в сотрудничестве с возможными российскими и зарубежными партнерами, которые заинтересованы в инвестициях в российскую индустрию высоких технологий, и своей деятельностью хотим способствовать реализации этого потенциала.
Тем не менее мы по-прежнему находимся, так сказать, в стадии распознавания потенциала, и, я думаю, нам потребуется еще примерно полтора года, прежде чем мы сможем перейти к более продуктивной работе. Кроме того, пока у нас сложилось впечатление, что желающих инвестировать в российскую ИТ-индустрию не так уж много.
*См. CRN/RE № 10/2004, с. 1.